– Легкий слог, яркие образы, точная передача чувств, – похвалил Евгений. – Дама твоего сердца поистине счастливица, раз удостоилась подобного почитания.
– Ты угадал! – смутился Ленский. – Стихи посвящены моей невесте.
– Тут и гадать нечего, – рассмеялся Евгений. – Кто-то непременно должен воспламенить сердце поэта.
– Она муза, она нимфа, моя Оленька! – Ленский залился краской смущения. – Она самая прекрасная девушка на свете. Красивая, добрая, нежная. Маленький бесенок, покоривший мое сердце и душу. Девушка, любовь к которой вдохновляет меня на поэмы и на подвиги. Скоро мы объявим помолвку и назначим день венчания. Ее мать, Прасковья Ларина, хочет, чтобы мы непременно венчались в церкви Преображения Господня, а там идет реставрация. Впрочем, отец Димитрий обещал, что работы закончатся в самом ближайшем времени.
– Я почти завидую ей. – Евгений хлопнул друга по плечу. – Надо быть воистину особенным человеком и непревзойденной красавицей, чтобы увлечь поэта в пучину страсти. А ты хоть и юн, но рассуждаешь с необыкновенной жизненной мудростью.
Евгений вдруг осознал, что его действительно до глубины души тронули стихи Владимира, и чуть ли не впервые в жизни он желал успеха и славы юному дарованию. Более того, он искренне захотел помочь и поучаствовать в его творческой судьбе.
Юный пылкий поэт, пишущий красивые романтичные оды прекрасной даме, – Евгений уже видел Ленского в литературной гостиной Петербурга, скажем у госпожи Бекетовой или Голицыной. Заходящее солнце падает на его светлые локоны, голос льется страстно и уверенно, звучит тихая музыка, придающая его стихам еще большей драмы и трагизма. Глаза Ленского сияют. Слушатели взирают с восторгом и внемлют каждому слову поэта. Он, Онегин, стоит поодаль, сложив руки на груди, и наблюдает…
Онегин уже начал прикидывать, протекцией кого из своих столичных друзей можно воспользоваться и кому показать стихи Ленского.
– И тебе я завидую, мой друг, – проговорил он рассеянно, пока Владимир, не переставая, восхвалял Оленьку.
– Чему же?
– Твое сердце переполняют чувства: любовь, радость, восхищение. Тебе все ново и привлекательно, тогда как мне уже надоело. Я не способен на столь яркие переживания. Мне скучно, лениво, я все знаю наперед. Еще целуя даме руку в первый раз, я знаю, что скажу ей на прощанье.
– Ах, мой друг, тебе нужны новые люди и новые знакомства.
Ленский не мог поверить, что Евгений говорит о себе. В подобном унынии он винил усталость, тяжелый день, похороны и поздний час. Время близилось к полуночи, за беседой они и не заметили несколько пролетевших часов.
– Завтра я поеду к Лариным. Не хочешь ли со мной? – предложил Владимир, уже прощаясь с другом у порога. – У нас в деревне, конечно, в сотни раз скучнее, чем в столице, не так изысканно и не все представители нашего общества образованны и талантливы, ты привык к иному, но мы тоже можем развлечь. Уверен, Ларины, да и все остальные, будут тебе рады.
– Не извиняйся заранее. Вряд ли есть что-то скучнее этого дома и общества моего покойного дяди. Ты и не представляешь, к чему я здесь привык, – рассмеялся Онегин, желая сделать ему комплимент. – Твоего таланта с лихвой хватит компенсировать даже полное молчание всех остальных.
– Ну тогда я заеду за тобой, – обрадовался Ленский.
– Я не против, – откликнулся Евгений, хоть и понимал, что пожалеет о своем обещании, как только за Ленским закроется дверь. Знакомство с местными он не заводил умышленно. Не хотел. Не собирался оставаться здесь дольше, чем будет необходимо. Не желал терпеть скучных деревенских жителей. Ему хватало и родственника. Но, несмотря ни на что, Евгений продолжил: – Дядя занимал все мое время, я не ездил по гостям и не принимал у себя. С удовольствием посещу Лариных. Твоя рекомендация лучше любого приглашения и репутации. Кроме того, твоей компании мне уже достаточно.
