А Ева, это всё прекрасно зная, всё равно выходит из себя и бесится при виде того, как Адам в очередной раз не может найти искомое, и начинает шурудить руками по карманам.
– Нет, на этот раз ты меня не вынудишь спросить: «Что ты там опять потерял?». – Сжав что есть силы свои губы, Ева молчит, наблюдая за всеми этими шевелениями Адама.
Впрочем, Адам вскоре находит то, что он искал и как оказывается убрал во внутренний карман куртки, а именно сигареты. Такие, из недавнего ещё, традиционного прошлого, без их модернизирования под тенденции прогрессивного настоящего, без своего экономического форматирования.
А вот этот момент с сигаретами, которым Адам отдал предпочтение в плане разговора по душам, не оставляет шанса Еве быть беспристрастной.
– Почему в машине? – задаётся вопросом Ева. Который при данных вводных обстоятельствах звучит как-то неоднозначно трактуемо, где при очень живой фантазии можно предположить некоторые вероятные и в тоже невероятные вещи осуществляемые при обоюдном согласии или хотя бы умении одной стороной быть очень убедительным в плане потворствования своим желаниям между сильно и очень хорошими знакомыми, как прямо эти Адам и Ева. После чего становится всё на свои места в плане понимания того, почему Ева так бесится и раздражена в сторону Адама, кто, добившись своего, сразу потерял всю свою словоохотливость и в ней заинтересованность. И он вместо того, чтобы подбодрить Еву, берёт и ведёт себя прямо противоположно – в полной тишине крепко задумавшись над человеческим бытием, цель которой им сейчас была достигнута, и что спрашивается, теперь делать дальше?!
И как косвенный факт подтверждения возможности иметь место всему тому, что наговаривает на людей бурная фантазия, Адам косится в сторону Евы, и с особой язвительностью и каверзностью делает ей замечание. – Почему-то этот вопрос у тебя не возникал раньше.
– Не уходи от ответа. – С резкостью отвечает Ева.
– От какого? – ничего не понял Адам.
– Ты знаешь. – Еву не проведёшь, она насквозь видит Адама.
– Дай подсказку. – Не сдаётся Адам.
– Твоё курение вводное данное, или оно фиксация прошлого? – задаёт уточняющий вопрос Ева.
– И то, и то. – Даёт неопределённый ответ Адам, щёлкая зажигалкой и раскуривая сигарету под внимательным ко всем его действиям взглядом прищурившейся Евы, с нетерпением ждущей от него пояснений своим словам.
А Адам ожидаемо не спешит раскладывать по полочкам, что он подразумевал под своим ответом, а с каким-то особенным цинизмом раскуривает сигарету, наполняя итак ограниченное в салоне автомобиля пространство дымом и смолами содержащимися в нём. А Еве что делать, когда с её мнением и желанием никак не считаются, заставляя её пассивно дышать сигаретным дымом. Только открыть окно и того же потребовать от Адама, специально не открывшего своё окно для проветривания салона автомобиля. А оправдывать эту свою смутную забывчивость тем, что на улице моросит дождь и он не хочет быть забрызганным и тем более больным – сама знаешь, какой у меня слабый иммунитет, и при любом чихе в моём присутствии я могу запросто слечь болеть – как-то уж слабо аргументировано.
И Адам открывает окно со своей стороны и уже с такой подветренной в одно ухо позиции вот что говорит, а вернее спрашивает Еву. – Ты не задумывалась над тем, почему размер и наполнение сигареты выдержаны именно в таких пропорциях и величинах?
