– Это были не фиалки, – неожиданно ответил бритоголовый хариец. – Не к чему фермеру засаживать свои земли бесполезной красотой.
Проклятый заткнул его своим неестественно зеленым бесовским взглядом.
– Верно. – Я улыбнулась и отвела глаза от окоченевшего лучника. Слабость от резкого использования большого количества магии ударила по коленкам. Сжала зубы. Осталось совсем немного. – Но она этого не знала, и ее незнание убивало эту красоту. Фермер мог бы ей помочь, но, вот досада, обманутый мужчина не хотел этого делать. Ей оставалось только смотреть, как предмет ее больной любви чахнет. И по чьей вине? – Я еще раз осмотрела редкий молчаливый лес и скинула одну петлю шарфа. – Хария, как эта девушка, возжелала – получила. Но ничего не проходит бесследно. Жадность одного вашего короля навлекла на вас проклятье, – со стороны Авриила донеслось молчаливое тяжелое осуждение, – Мало? – Под гневное шипение харийцев я сняла еще одну петлю шарфа – последнюю, оставляя плотную ткань болтаться на макушке. – Вы ждете, когда на ваши головы обрушится очередная кара за вашу жадность?
– Мы не хотели этой войны! – выкрикнул бес. – Аракан без предупреждения вторгся на Харийские земли, нарушив все договоренности. Ваш король бесчестная гнида, и араканцы – вы, точно такие же. – Одному Огненному Отцу известно, чего стоило Авриилу сдержаться. – Вам неоднократно был предложен мир, но вы отказались. Вембрант отказался, выбрав залитый кровью путь. Так пожинайте плоды решений вашего короля! Убить!
Бритоголовый выставил саблю и, шагнув ко мне, запнулся о тонкие корни, что скрывались в тенях веток деревьев.
– Что за бесовщина? – Он быстро проследил за корнями, идущими к застывшему лучнику. Они едва заметными канатами окручивали харийца, удерживая его безжизненное тело. – Мертв!
Бес оглянулся на связиста, посмотрел в его стеклянные глаза, нашел взглядом тонкие путы и стремительно обернулся.
– Покажи лицо!
– Как скажешь.
Я сорвала с головы шарф. Ткань полетела в беса стрелой и обернулась вокруг его головы, заставляя его заметаться в попытках сорвать ожившую тряпку. Бездумные ноги харийца запутались в корнях. Глухой удар о землю.
Сейчас!
Подгоняя себя магическим ветром, я рассекла воздух стройным мечом и впорхнула в наступающий ряд из мужчин.
– Один! – Клинок вспорол горло зазевавшегося паренька. Сердце кольнуло.
Ноги крутанулись, унося меня в острый вихрь.
– Два! – сталь погрузилась в мягкий живот и скаканула до ребер, выпуская харийское нутро.
Подавила тошноту и ушла в плавный поворот. Выпад. Движения легче ветра. Поступь тише вздоха. Мое маленькое харийское тельце не имело крепкой силы, но оно было быстрым, изворотливым, смертоносным.
Гнездо заплатило за меня отцу чуть больше, чем за кобылу. Он даже не представлял, как продешевил, а вот Динар знал истинную цену и сделал так, чтобы я не только оправдала его вложения, но и преумножила их. Я стала товаром, который демонстрировали всем заезжим покупателям. Меня видели сотни, а купил лишь один. Забрал бракованный товар с запыленной выставочной витрины, даровал вещи человеческую жизнь. И я сделаю все, чтобы он не пожалел о своем выборе.
– Три! – Поднырнула под меч, выгнулась змеей, пропуская мимо себя атаку четвертого, и перерезала его сухожилия под коленом. На дорогу упала сначала бритоголовая голова, а за ней русо-серебристая. – Четыре!
Воздушный прыжок, оставляющий воздух непоколебимым, и тяжелая душа, что пропиталась харийской кровью.
