– Авриил Вембрант, обычно люди знают, что их наказывают. – Я сжала кулаки и стойко выдержала черноту его недовольно давящего взгляда. – В этот раз вы превзошли самого себя. Я не заслужила всего этого. И вы это знаете. Я лишь выполняла ваши приказы. – Злость заполнила вены и начала перерастать в гнев. – Может хватит высасывать из пальца причины для оправдания ваших приступов ненависти ко мне? Просто признайтесь, вы не можете переносить мою близость. Харийская крыса не вызывает у вас ничего кроме отвращения.
Авриил подорвался с места и с перекошенным яростью лицом двинулся на меня.
Гора из мышц была все ближе. Дрожь в коленках становилась все сильнее. Сейчас он сломает мне шею и избавит себя от харийца, что мезолит ему глаза. Это к лучшему. Знание, что Его Величество меня ненавидит, убивало б меня медленно и мучительно, а так, раз и все.
– Посмела повысить голос на своего короля, Гарэт? – Авриил остановился рядом со мной, оставляя между нам крошечные миллиметры. – Посмела упрекнуть его в несправедливости? И ради Огненного Отца избавься ты от этого убожества!
Он сорвал с меня капюшон и броском ударился об меня поцелуем.
Потрясение вышибло из-под ног землю. Обхватившие лицо ладони не дали мне упасть. Сон. Бред. Бесконечно прекрасное безумие. Мягкость королевских губ пьянила, лишала рассудка, а требовательный напор, заставлял задыхаться.
Приказ короля. Нужно выполнять.
Сердце вспомнило, что должно биться, и затрепыхалось в моей груди. Я вцепилась к ворот распахнутой рубашки, пытаясь хоть как-то устоять под свалившимся на меня потрясением и сладостью нереального поцелуя, на который я ответила, жадно впитывая мягкое тепло и жар его дыхания.
Получив взаимность, король решил окончательно спалить мой рассудок в бушующем под кожей огне. Одна рука Авриила ушла мне на затылок, а вторая обняла за талию, удерживая мое поплывшее тельце. Пальцы в волосах без предупреждения сжались. Рил воспользовался моим вырвавшимся стоном: притянул ближе и по-хозяйски проник в рот языком, поднимая этим в низу живота такой вой, что я его почти слышала.
Если это сон, то позвольте мне умереть и остаться в его тесных горячих объятьях навсегда.
Тяжелое дыхание. Сплетающиеся языки с каждой секундой становились все наглее. Ладонь Авриила покинула талию и сжимала мой зад, вдавливая мое тельце в крепкое тело и давая почувствовать животом его окрепшее желание. Охренеть какое внушительное желание!
Я все еще хваталась за эту проклятую рубашку, а так хотелось огладить его горячий торс, попробовать на вкус его шею, и, чего греха таить, нырнуть под ремень его штанов. Хотелось много, но я боялась позволить себе лишнего, боялась спугнуть охватившее Авриила безумие.
Король справился со своим умопомрачением сам: разорвал поцелуй и мягко отстранился, давая мне найти опору в ватных ногах.
– Если бы я испытывал к тебе отвращение, Арэт, то не смог бы целовать, – ровно заявил он, вернув себе собранность и невозмутимость, с легким налетом высокомерия. – Прости за это, я не ожидал, что ты ответишь. Хотел лишь выбить из твоей головы дурь. Как видишь, я тебя не ненавижу и отвращения у меня к тебе нет. Собственно, как и неуместных чувств. Ты ведь это понимаешь?
Я медленно кивнула, смотря на него круглыми глазами. Нутро визжало, ликовало, плясало. Это были лучшие минуты моей жизни, и я сохраню их в памяти до конца своих дней, куда там, даже в подземном пекле меня не заставят с ними расстаться.
