Фиалковое утро - страница 30

У Авриила Вембранта для меня всегда есть НО. И это но в моих глазах. Это невозможно исправить, а значит никогда не получить должного одобрения моего короля.

– Я сама нашла свое проклятье.

– И тебе доброго вечера, Гарэт. – Пирс стоял у письменного стола и разгребал стопки книг. – Как ты вошла? Я запер дверь.

– Не глупи.

Библиотекарь не стал отрицать глупости своего вопроса и продолжил раскладывать книги по полкам высоких шкафов.

– Зачем пришла? Сыроеда на твоем хребте я не вижу и предположу, что твой король тебя отверг.

– Все так очевидно?

– Ожидаемо.

Я скинула с головы шарф и хотела отстегнуть ножны с мечом, но наткнулась на пустоту. Сердце недовольно стукнуло в грудь.

– Могу утешить.

Пирс сложил руки крестом и оперся поясницей на стол.

Пирс – единственный бес, которому я не должна вспарывать глотку. Он не покинул Аракан с началом войны, остался и стал маленьким утешением для моей залитой кровью души. Души, чужой для Аракана и родной для него.

Осмотрела беса, что терпеливо ждал моего ответа и был готов приступить к упокоению моей беды.

В мой первый год в столице этот мужчина казался мне красивым: серебряные волосы, синие глаза с ядовито-березовыми радужками, поджарое гибкое тело. Все изменилось. Усугубилось. Теперь я вижу в своих снах только одного мужчину.

– Сама как-нибудь. Спасибо.

Подвал библиотеки не вонял, а смердел. Каменные стены блестели от плесени. Пламя на свечах жалобно потрескивало, умоляя забрать их и избавить от страданий.

Несколько часов я осматривала подгнивающие трупы. Никакие травы и растворы не могли остановить разложение, которое ощутимо усложняло осмотр.

– Пару трупов подгрызли крысы, Пирс, – сказала я, услышав за спиной эхо шагов. – Смотри за ними лучше. Срань!

Я отдернула руку, провалившуюся в плохо заштопанный живот Хельги.

– Я тут немного подпортила сыроеда. – Осмотрела. В целом она выглядела целой, не считая дырки в животе и темных пятен на теле. – Скажи врачевателю, что это ты сделал. Мне нельзя было сюда приходить.

Пирс не отвечал. Он остановился за моей спиной и молчал.

– Что не так?

– Врачеватель только что приходил. Хвастался, что Первый Ворон короля вырезал отряд харийских крыс, бесчинствующих недалеко от Бакатара.

– И? – Я продолжила тщательно изучать каждую царапинку на теле девушки. Тщательнее чем это того требовало. – Где он сам?

– Я отправил его домой. – Пирс обогнул деревянный стол, служивший покойнице кроватью, и долбанул меня осуждением. – Как ты могла?! Ты пролила родную кровь!

– Они обворовывали торговцев, губили плодородные поля, забивали скотину. Они обрекали мирных жителей Аракана на голодную смерть.

– Ты выбираешь чужаков, Гарэт. Как ты это не поймешь? Им плевать на тебя. Мы для них бесы – проклятые души, что заслуживают подземного пекла за то, что посмели родиться. На днях меня закидали камнями дети. ДЕТИ! А я ведь хотел поделиться с ними списанными книгами.

– Передумал? – сухо спросила я, пытаясь перевернуть Хельгу на живот.

Нет ничего удивительного в том, что рассказал Пирс. Сам виноват. Не надо было переться в жилые кварталы, открыто сверкая бесовскими глазами.

– Нет. Поделился, – сдержанно ответил он и в секунду взорвался. – Прочь! Не хочу больше видеть тебя, братоубийца! Харийка, проливающая харийскую кровь по указу чужого короля, – позор для всех нас! Не смей больше сюда приходить. Вон!