С целью урегулирования эскалации между Лондоном и Мадридом было заключено Англо-испанское соглашение 1771 года (см. Приложение «Б» на сайте), ставшее первым официальным документом, констатирующий статус принадлежности Фолклендских островов. Де-юре оно утверждало сохранение статуса-кво (возвращение британцам Порт-Эгмонда на западном острове), и до момента оставления островов британцами через три года, обе стороны, разумеется, при сохранённых претензиях на суверенитет над целым архипелагом (в случае с британской короной – исторически обоснованных, а с испанской лишь подкреплённых амбициями) продолжали сосуществовать в поселениях на соседних островах.
Когда же англичане отплыли из Порт-Эгмонда, предварительно оставив памятную табличку (см. Приложение «В» на сайте) и флаг, Испания фактически стала управлять островами единолично вплоть до 1811 года (за это время над территориями успело смениться 18 губернаторов [3]). Однако согласно международному праву, данный период владения следует дефинировать противоправным ввиду нарушения соглашения 1771 года, поскольку испанцы для установления полного контроля над островами попросту демонтировали британскую табличку в Порт-Эгмонте и аннексировали Западный Фолкленд, не обладая на то легитимным правом.
Затем и сами испанцы оказались вынуждены покинуть острова из-за революционных волнений в метрополии, и оставили после себя абсолютно такую же мемориальную доску, закрепляющую суверенитет уже их короны над островами, но в отличии от британской, не обладающую реальным правовым весом, способным распространиться на весь архипелаг (поскольку суверенный в рамках британской короны Западный Фолкленд вместе с оставленным Порт-Эгмонтом был присвоен испанцами незаконно и безосновательно).
Через четыре года Аргентина провозглашает независимость от Мадрида. 6 ноября 1820 года командир аргентинского фрегата Дэвид Джуэт (военный бразильского происхождения) официально провозглашён (см. Приложение «Г» на сайте) управляющим Мальвинскими островами в составе Соединённых провинций Южной Америки (позднее преобразовашихся в Аргентинскую конфедерацию). Буэнос-Айрес был твёрдо убеждён в праве владения всеми территориями Южно-Атлантического региона, некогда входившими в состав Испанской короны.
