– Я очнулся в гостиничном номере у Луки… но не помню, как туда попал…
В комнате звенит тишина, нарушенная только дребезжащим звуком телефона. Он звонит. Но Габриэль не двигается, не реагирует, даже не моргает – просто смотрит на меня, словно сам не до конца осознаёт то, что только что сказал.
Я перевожу взгляд на экран.
– Звонит Домани. Может, у него есть какая-то информация, Габриэль.
Он не шевелится. Я накрываю ладонью его лицо, чувствуя, как натянутая кожа подрагивает под пальцами.
– Габриэль? Ты меня слышишь? Домани звонит.
Он открывает рот, но слова так и не появляются.
Я беру телефон, подношу к уху.
– Домани, это Беа. С Габриэлем что-то не так.
Бросаю взгляд на мужчину передо мной – потерянного, сломленного, с покрасневшими глазами и выражением, которого раньше никогда не видела.
– Он начал рассказывать, что, по вашему мнению, вас накачали… но потом просто замолчал.
Я сглатываю, ощущая, как холодок пробегает по спине.
– Думаю, он в шоке или что-то вроде того.
– Нас действительно чем-то накачали, Беа. Поднеси телефон к его уху, пожалуйста.
Я делаю, как сказано.
Габриэль несколько раз моргает, прочищает горло, затем берет телефон из моих рук, но другой рукой всё ещё крепко держит мою.
– Нет, я сам приеду. Дай мне час. Мне нужно переодеться.
Он заканчивает звонок, затем поднимает меня с дивана и ведёт в нашу комнату.
– Габриэль, что происходит?
– Микки думает, что нашёл что-то на записях с камер – тех, кто убрал Нико и Эдди. Но у него проблемы с доступом к камерам другого отеля, а Луку мы вообще не можем найти.
Он начинает раздеваться и заходит в ванную, включая душ.
– Вы не можете его найти? Ты думаешь, это Галло?
– Я не знаю. Там ещё были Ренцо и Домани – они тоже были в клубе вчера ночью. И Диего со своей командой.
Он достаёт кошелёк из брюк и кладёт его на раковину.
– Ты правда думаешь, что Ренцо и Домани могли бы что-то сделать? Они ведь твоя семья, – сомневаюсь я.
– Я бы не исключал этот вариант.
Габриэль притягивает меня к себе.
– Пойдём, примем душ вместе.
Я смеюсь, покачав головой.
– Я уже мылась… Нам стоит позвонить в полицию по поводу Луки?
– Нет. – Он качает головой, его взгляд цепляется за мой. – Пойдём. Мне нужно, чтобы ты была рядом, Беатрис.
Он опускает голову и нежно целует меня. Его руки скользят под пояс моих леггинсов, стягивая их вниз, и я помогаю, сбрасывая их ногами.
Поцелуй прерывается лишь на секунду, когда он тянет вверх мой свитер, снимая его через голову, но уже в следующую секунду его губы снова накрывают мои. Поцелуй жадный, требовательный, грубее, чем обычно, и это сводит меня с ума. Я обхватываю его плечи, притягивая ближе, чувствуя, как его тело прижимается к моему.
Его пальцы ловко расстёгивают мой лифчик, а я, не отрываясь от него, сбрасываю последние остатки одежды. В ответ он срывает с себя боксёры, подхватывает меня на руки и несёт в душ.
Горячая вода стекает по коже, но мне уже не холодно. Его движения становятся медленными, чувственными. Я задыхаюсь, когда его язык касается моего, и глухо издаю стон ему в губы.
Габриэль опускает меня на пол, но тут же поднимает одну мою ногу, направляя себя в меня. Я выгибаюсь, впиваясь пальцами в его плечи, пока волна наслаждения накрывает с головой. Но он не даёт мне передышки. Разворачивает меня, заставляя прижаться к холодной плитке, и входит снова, глубоко, жадно.
Я вскрикиваю, когда он обхватывает меня одной рукой за грудь, а другой находит самое чувствительное место. Дрожь пробегает по всему телу, я не могу сдержать ни стонов, ни хриплого дыхания.
