Поскольку в качестве представителей младогегельянской школы выступают многочисленные философы, в воззрениях которых можно различить самые разнообразные оттенки, последняя, понятно, может быть охарактеризована здесь только по ее общей тенденции, по внутреннему, движущему принципу, который иногда выражен более полно, иногда менее полно. Ее отличие, с одной стороны, от антропологии и, с другой стороны, от собственно гегелевского учения, а также ее промежуточное положение между ними достаточно ясно из сказанного: утверждая реальность идей, она противостоит концептуальному сенсуализму Фейербаха и в принципе стоит на позициях Гегеля; однако, ограничивая эту реальность идеями, имманентными природе (и человеку), отменяя тем самым трансцендентность понятий (т. е. в своем смысле), она выходит за пределы царства идей. т.е. в своем смысле), она отходит от строгого соблюдения системы и в ответах на все космологические вопросы, поскольку учитывает только внешнюю сторону событий, совпадает с антропологическим взглядом. Как философия Гегеля соответствует крайнему реализму, а антропология – строгому номинализму, так и направление юнгианцев-гегельянцев соответствует концептуалистскому подходу. Кстати, учитывая большую податливость, не говоря уже о двусмысленности, гегелевской доктрины, не стоит удивляться тому, что юнгианцы представили себя как ее единственно верные и подлинные представители. В конце концов, даже материализм 1950-х годов все еще частично связан с Гегелем, как ясно показывает глава физиолога и бывшего гегельянца Молешотта. Этот знаменитый лидер «материального мировоззрения» приписывает Гегелю не только устранение вещи-в-себе, заполнение пропасти, которую Кант разорвал между бытием и мышлением; Следы гегелевского концептуального реализма безошибочно прослеживаются и в «Круговороте жизни» Молешотта, главном произведении материализма того времени, в часто употребляемых и отнюдь не гилозоистических фразах о «духе» или «мысли», которые «живут повсюду в материи», и в любом случае вина за материалистическую путаницу понятий лежит на диалектике, которая «опосредует» самое разнородное и «нивелирует» все резкие различия в понимании: Сила, Дух, Идея, играет не последнюю роль. Здесь следует отметить, что химический материализм не позволяет прийти к строго и абсолютно механистической концепции мира, поскольку для него силы, присущие отдельным основным веществам, являются такими же qualitates occultae [тайными силами – wp] или элементарными формами природных явлений.
Еще более решительно, чем антропологизм, мыслитель, идущий от Канта, чья характерная позиция и антитеологическая тенденция напоминала Фейербаха, выступал против Гегеля и боролся с его основной идеей как с «абсурдной», – а именно
«а именно: сделать общие понятия, которые мы абстрагируем от эмпирического представления, которые поэтому возникают через умозрение определений и являются, следовательно, более общими, более пустыми, первыми, первоначальными, истинно реальными, в результате чего эмпирически-реальный мир имеет свое существование в первую очередь».
Но тот же Шопенгауэр, который назвал философию Гегеля «пародией на схоластический реализм», сам стремился восстановить действительный источник этого реализма, платоновское учение об идеях, с помощью трансцендентального различения мира как представления и мира как вещи-в-себе.
