Германская модель военных реформ - страница 11

Здесь, особенно во второй половине XX в., для возрастающего числа государств мира (прежде всего, «западных демократий») возникает комплекс проблем, связанных с продолжительностью одного президентства или срока пребывания на посту премьер-министра (в зависимости от особенностей политической системы) – на эту проблему применительно к внешней политике США в целом обращал внимание ещё Г. Киссинджер[47]. Так, в большинстве стран – участниц НАТО и ЕС данный срок составляет 4 года. За вычетом времени на практическое вхождение в круг должностных полномочий данный промежуток сокращается до 3,5 лет, а если ещё прибавить время на подготовку к новому электоральному циклу и особенно возможность пребывания в статусе «хромой утки» (в случае проигрыша выборов в первый же срок), то он уменьшится до 2,5–3 лет. Притом почти наверняка вновь избранный президент / премьер-министр прежде всего обратит внимание на другие сюжеты – социальные, экономические, в целом внешнеполитические, далеко не сразу будучи готов приступить к обсуждению преобразований «военной машины». Если учитывать время подготовительных мер, то реформа едва ли может быть осуществлена в рамках одного электорального цикла – на её проведение в отдельно взятом таковом может остаться лишь 1–2 года. Следовательно, для осуществления преобразований «военной машины» требуется достаточно длительное (два срока и более) пребывание у власти конкретного высшего административного лица и его команды либо наличие широкого консенсуса в вопросе реорганизации ВС между действующим политиком и его преемником. Более того, всё чаще нормой политической жизни стран – участниц Евро-Атлантического сообщества является коалиционный характер правительств, т. е. их образование и функционирование при участии двух и более политических партий. Достижение согласия между ними по такому чувствительному вопросу, как военная реформа, является весьма непростым делом, требующим значительного времени – опять же, с учётом того обстоятельства, что после очередного электорального цикла партийный состав кабинета изменится или как минимум иным станет соотношение влияния и властных полномочий между политическими силами, его образующими. Притом управленцам, работающим в системе исполнительной власти, следует учитывать вероятное негативное отношение той или иной части депутатского корпуса к росту расходов на ВС, их численности, а также изменение целеполаганий их использования. Не менее важно иное – жёсткая критика, если еще реформируемые или, того хуже, уже завершившие процесс преобразования вооружённые силы окажутся неспособны эффективно противодействовать какой-либо значимой угрозе безопасности (прежде всего, из числа неклассических).

Есть ли выход из представленного комплекса внутриполитических препятствий, и если да, то какой он? Таковой имеется, представляя собой наличие широкого межпартийного и межинституционального (т. е. основанного на единстве подходов представителей не только исполнительной, но также законодательной, а по возможности и судебной власти) консенсуса как минимум по принципиальным вопросам проведения реформы «военной машины».

В ФРГ ведущую роль в проведении военной реформы 1956–1962 гг. и современной (с конца 2010-х годов) играл блок ХДС / ХСС, причем примечателен заметный вклад не только христианских демократов, но и ХСС (в частности, Ф.-Й. Штрауса на посту министра обороны в 1956–1963 гг.) в осуществление преобразований. Руководству христианских демократов – командам канцлеров К. Аденауэра и А. Меркель соответственно – удавалось обеспечить согласие со своим курсом свободных демократов (в обоих случаях), а также СДПГ (прежде всего, во втором). Проводимые в 1990-е – начале 2010-х годов преобразования, пик (основная фаза) которых пришелся на начало – середину 2000-х годов, явились плодом совместных усилий христианских и социал-демократов. Притом именно вторые при канцлере Г. Шрёдере внесли решающий вклад в определение направленности реформы – здесь ставшая (2005) канцлером представитель ХДС А. Меркель была скорее «дореализатором» идей предшественника, а получивший широкую известность К.-Т. цу Гуттенберг (2009–2011, ХСС) на деле внес существенно меньший принципиальный вклад в развитие бундесвера, чем представитель СДПГ П. Штрук (2002–2005).