Гибель Пармы - страница 4

Глава 5

Дух Переката. Цена Легкомыслия

…Пельгаш лежал, трясясь от холода и страха, его рвало речной водой. Он смотрел на мать. Ее лицо было бледным, но не от страха, а от ярости и… бесконечного облегчения. Она молча встала, подтащила его к костру, заставила скинуть мокрую, ледяную одежду, накинула на него свою сухую накидку из лосиной шкуры, еще хранившую ее тепло и запах дыма. Потом разожгла огонь сильнее, подбросив толстых смолистых веток. Пламя взвилось, отбрасывая длинные, пляшущие тени на галечник. Запах горящей смолы смешивался с запахом мокрой шерсти и страха.

Вечером, когда он наконец согрелся, дрожь прошла, но стыд остался, гложущий и горький, Оксана заговорила. Они сидели у костра, над которым уже висела юкола, подрумяненная дымом. Ее голос был тихим, спокойным, но каждое слово било, как камень по тонкому льду.

– Видишь тот водоворот, Пельгаш? – она указала на черную воронку в реке, где вода крутилась с глухим бульканьем. – Сэтiн олö Ю Перекаталöн юра. Отыр, батыр да ревнивы. Сiйö оз кöрты легкомысленнöй пияно. Сiйö велöдчö уважение. Да жертва. ("Видишь тот водоворот, Пельгаш? Там живет Дух Переката. Старый, могучий и ревнивый. Он не любит легкомысленных. Он требует уважения. И жертвы"). Она посмотрела прямо на него, ее глаза, обычно теплые, были холодны и серьезны. – Талун сiйö босьтiс острогасö. Мед сiйö босьт и тэнö. А ме… ("Сегодня он взял острогу. Мог взять и тебя. А я…") – ее голос дрогнул, но она не опустила взгляд, – ме лэдзi бы öвтöнсö, мед тэ олiныд. Но Ю юра велöдчö нёль. Сiйö велöдчö нёль вылö. ("я отдала бы все, лишь бы ты жил. Но Дух может потребовать больше. Запомни: тайга и река кормят, но и убивают. Гордыня – смерть в нашем мире. Смерть или рабство для тех, кто выжил").

Она помолчала, давая словам впитаться. Шум реки теперь казался Пельгашу голосом того самого Духа.

– Охота, лов рыбы – абу öдва гаж. Сiйö – олан. Вöр-ва оз кöрты лёгкоын кö лэччыны. Сiйö велöдчö кывзыны, видзны, думайтны. Мед кö тэ оз кывзы вöр-ва горсö, сiйö лэдз тэнö шыпас. ("Охота, лов рыбы – не игра. Это – жизнь. Лес и вода не прощают легкомыслия. Они учат слушать, видеть, думать. Если ты не слышишь голос леса и воды, они дадут тебе урок"). Она тронула его плечо. – Тэ öнi кывзiд сiйö горсö. Сэтi тэ öнi олан. ("Ты сегодня услышал его голос. Ты теперь живешь с этим").

Пельгаш смотрел на огонь, на отражение языков пламени в ее глазах, в которых теперь читалась не только сила, но и глубокая, древняя мудрость. Он впервые понял не абстрактную опасность, а настоящую цену ошибки. Цену жизни. Цену свободы, которую так легко потерять в один миг из-за собственной глупости и спеси. Запах дыма, мокрой шерсти накидки и вяленой рыбы смешался с горьким привкусом стыда и страха, застрявшим в горле. Он кивнул. Без слов. Признание вины. Признание ее силы и его глупости. Признание власти Духа Переката.

Йиркап, вернувшийся с промысла с пустой сумкой (видимо, зверь почуял его тревогу), молча положил руку ему на плечо. В этом прикосновении была тяжесть горы, прохлада речной глубины и невысказанная нежность. Испытание принято. Урок усвоен. Ценой страха и стыда. Ценой остроги, отданной Духу.

художник: Мошев Аркадий

Глава 6

Зимнее Слово. Вещие Тени

…Вечерами, когда вьюга завывала в трубе, словно голодный зверь, Оксана рассказывала старые сказания. О Яг-Морте – Вöрса (Лешем), с которым нужно было договориться, прежде чем войти в его владения, оставить подарок на пеньке – кусочек хлеба, бисер. О Вöрсалöн – духе леса, который мог и наказать нерадивого охотника слепотой в чаще, и помочь достойному вывести к добыче, если попросить с чистым сердцем и оставить часть добычи у священного дерева. О Зарни Ань – Золотой Бабе, могущественной богине Севера, хозяйке ветров и золотых гор, чей каменный идол, говорят, скрыт где-то в каменных горах у Медшöр ю (Изначальных Вод), и кто найдет его с чистым сердцем, обретет ее защиту от всех напастей. Голос матери звучал мерно, как стук веретена, которым она скручивала собачью шерсть в нить, а за стенами выла вьюга, напоминая о хрупкости их мира и неодолимой силе стихий.