– Сволочь, – сказала девочка и сплюнула мне на тапок.
Слюна зашипела и стала медленно прожигать на ткани дыру.
– Ло-пу-шок, – карлик потрепал меня по щеке, – ну, здравствуй.
Я молчал. Интересно, знал ли серый инквизитор, что мои соседи умеют ходить сквозь стены?
– Я бы, – мечтательно сказала девушка, – засунула его в бочку с соленой водой, – она закатила глаза, – и пускала туда рыбок. Маа-леньких таких. Сперва одну, потом другую…
– Ты про платиновые зубки? – уточник карлик.
Обе его головы вещали хором, синхронно открывая рты. В гулком каменном мешке такая речь создавала стереоэффект:
– Ага. Дело хорошее. За восемь часов остается скелет. При абсолютно целой, заметь, голове. Далее – бальзамирующий раствор великого дерева Цы, пятнадцать золотых за унцию, работа полировщика – еще три, гранатовая тиара, подделка, разумеется – сторгуюсь за полторы, и – вуаля! Арт-объект: голова принца Гор на белоснежном скелете. Безумный Фил для Заснеженной Галереи с руками оторвет. Отвалит не меньше пятисот. Итого навара… – головы зашевелили губами, подсчитывая.
– Или вот, например, – мецианские кровососы, – подхватила девушка, и они с карликом мечтательно заулыбались.
– Эээ… коллеги, – начал я, – может, вы потом решите, как телом распорядиться? Уже без меня?..
– Ты куда-то торопишься? – она прищурилась, – А мы – нет….
– Слышь, Магда, а если отдать его малютке Ли на верейскую кухню? – хором предложили головы, – за такой подгон она будет кормить нас до самой смерти!
– Тебе лишь бы пожрать, – возмутилась готическая барышня, – никакой любви к искусству! Вот есть у меня знакомый таксидермист…
– Харе резвится, – осадил друзей Никодим. – Думаете, он сейчас ласты от ужаса склеит?
– Не дождетесь, – буркнул я и спросил: – Кстати, а где покойник?
– Надо же, заметил, – проворчал карлик.
– Он улетел, – лицо Магды стало мечтательным.
– Но обещал вернуться? – уточнил я.
Все почему-то заржали.
– Зря ты его не сдал, братишка, – доверительно сказал Никодим. – Сейчас бы все вместе домой рванули. И бабла, глядишь, побольше б срубил. Сколько там Морт за нас отсыпал? Тут твои тридцать серебреников?
Только сейчас я заметил, что на полу валяется кошель. Надо же, не отобрали. Карлик ловко развязал тесемки и высыпал содержимое.
– Двадцать семь золотых. Круто. Я даже сам себя зауважал…
– Короче, – скомандовал Никодим, – валим отсюда. Открывай, и – ходу. После поговорим. А план хорош, одобряю. Этих монет хватит на приличную пирушку.
Они обступили меня, я почувствовал себя неуютно.
– Ну?! – рявкнул в две глотки карлик, – оглох, что ли? Поехали!
– Куда? – осторожно спросил я, и уточнил на всякий случай: – и на чем?
– Ты че, заигрался, типа? – вызверился карлик. – В несознанку пошел?! Дык я тебе напомню! – обе головы покраснели, кулаки сжались.
– Братишка, – сказал Никодим, – заканчивай клоунаду. Порезвились и будет. Валим отсюда. У меня, знаешь ли, аллергия на плесень. Заводи шарманку, Евдоким.
– Кк-какой Евдоким? – опешил я.
– Хватит уже, – закатив глаза, ответил хоботастый. – Затянулась шутка. Снимай эту морду, тут все свои. Пива, как я понял, ты не принес? Хорошо хоть, Проявитель достал. За это, брат, тебе наш респект и уважуха. И бабло мортово пригодится. Да снимай личину, сказал! – Рявкнул он и сделал в мою сторону сложный жест.
В носу защекотало, и я чихнул. Кроме этого, ничего не случилось.
Вдруг стало очень тихо.
