– Если вы располагаете ещё какой-то информацией, пусть и не уверен в её достоверности… Вы можете со мной поделиться так или иначе, но я уже разберусь сам.
В ответ Эванджелин, уже теряя остатки самообладания, вдруг дернулась, вытащила свой небольшой дамский кошелек, из него – наполовину скомканный клочок бумаги, и почти кинула им в меня, словно листок жег ей пальцы.
– Я не знаю сама, что это… Клянусь, не знаю… Серафина однажды оборонила это второпях… Это вроде какая-то промышленная зона. Я думала, она хотела там сделать пару эскизов городских пейзажей, но… Вдругэто что-то опасное?
Я безмолвно взял и развернул листок. На нем было несколько давно засохших пятен как-будто машинного масла, и пара слов – некий адрес.
Эванджелин была права, что это может быть нечто важное. Но если за таким клочком информации будут охотиться, но лучше бы ей не подставлять саму себя.
Я осознал, что дальнейшие расспросы уже порядком напряженной женщины не приведут ни к чему.
– Благодарю вас, мадам Дюбуá, – произнёс я с лёгким поклоном головы, позволяя ей почувствовать, что я уважаю её решение не говорить дальше. – Вы очень помогли.
Она кивнула, её взгляд снова метнулся к бокалу. Она была рада, что разговор закончился.
Я развернулся и направился к выходу, чувствуя, как мои пальцы крепко сжимают папку. Всё становилось на свои места. Мартел, таинственные выставки, странные знакомства. Мозаика ещё не была завершена, но её очертания начинали проявляться.
Пусть Эванжелин и говорила мало, но достаточно для того, чтобы понять – связь между Серафиной и Мартелом была ключом к разгадке. Адрес, что был написан на листке— старый складской район, – был следующим звеном в цепи. Да, теперь я знал, что там можно найти ответы.
Глава 4. За гранью страха
Промышленный район Веридиана давил на меня, как тяжёлый груз. Сырой холод пробирался под одежду, пронизывая до костей. Разрушенные здания и старые склады, словно забытые осколки прошлого, тянулись вдоль узких улочек. Воздух был пропитан запахами гниющих досок и застоявшегося пива.
«Почему именно здесь?» – мелькнула мысль, когда я сверил адрес, который дала Эванжелин Дюбуá. «Что здесь могла искать Серафина?» Я провёл рукой по щетине, пытаясь собраться. В голове всё ещё звучали слова Эванжелин о странных знакомствах Серафины, о мрачных работах. Эти намёки были словно тени, скрывающие нечто большее под сверкающей поверхностью.
– Сосредоточься, Корбин, – сказал я себе. Сейчас не время для размышлений.
Тут я заметил алый след на стене. Пятно крови, едва различимое на фоне чёрной грязи, заставило меня остановиться. Я присмотрелся: кровь была свежей. Кто-то явно пытался это скрыть. Мой взгляд переместился на знакомый символ – стилизованная ящерица. Её следы я уже встречал несколько раз: на зажигалке Лилы, портсигаре, даже на фамильном гербе, образ которого я потрудился поискать в паре справочников о самых богатых семьях Веридиана… Теперь она снова здесь, нарисованная на грязной кирпичной стене. Совпадение? Вряд ли.
– Они хотят, чтобы я это нашёл, – пробормотал я, мои слова утонули в затухающем шуме дождя.
Я опустился на колени, осматривая землю. Холод пробирался всё глубже, мои пальцы замерзли, но я не обращал внимания. Что-то блеснуло под грудами мусора. Блокнот. Он был весь покороблен от влаги, обложка ободрана. Я осторожно поднял его, стараясь не повредить страницы.
