— Взаимно, — чуть склонил голову покупатель. — Меня не пугает ее изнеженность, она нужна мне для другого.
— О-о-о! — понимающе протянул мужчина. — Эта девица еще невинна, в этом меня заверил лекарь, я всех своих девочек проверяю перед продажей.
Ясна сжала челюсти, вспомнив унизительную процедуру, которой ее подвергли вчера.
— Боюсь, вы меня не так поняли, — пожал плечами покупатель. — Я счастлив в браке.
— Простите, господин, наверное, я действительно не о том подумал. Тогда, быть может, вам приглядеться вон к тем невольницам? — он указал в сторону других рабынь. — Я не возьму за них так дорого, как за эту.
Но покупатель даже не посмотрел туда, куда показывал торговец. Он неотрывно следил за лицом Ясны, и это ее пугало. А он, видя, насколько ей неуютно под его взглядом, лишь растягивал губы в улыбке все шире и шире.
— Цена не имеет значения, — качнул он головой. — Я беру ее.
Ясна глянула на торговца: его глаза расширились, он даже чаще стал дышать, наверное, в предвкушении денег, которые выручит за рабыню.
— Пятьсот золотых.
Зеленоглазый без лишних слов отстегнул от пояса толстый кошель и вытащил из него пять небольших тканевых мешочков.
— В каждом по сто золотых, — сказал он.
Пока хозяин пересчитывал деньги, Горгут развязывал замысловатый узел на кольце.
— Все верно, господин, — наконец поклонился ему хозяин. — Горгут сопроводит рабыню в ваш дом, чтобы она, не дайте боги, не сбежала.
__________________
*Локоть — мера длины, равная примерно 54 см.
**Щепка — единица времени, равная примерно нескольким минутам.
__________________
***
Не успела Ясна как следует осознать, что ее продали, как зеленоглазый помахал кому-то рукой, и к ним подъехала небольшая повозка.
— Садись, — кивнул он девице.
Она сглотнула, но чувство самосохранения вопило, что этого человека лучше слушаться. Он все прочитал в ее глазах и миролюбиво улыбнулся.
— Думаю, не стоит утруждать Горгута, господин, — обратился он к хозяину невольниц. — Я уверен, все будет хорошо.
— Теперь это ваша собственность, — согласился тот. — Как вам будет угодно.
Ясна сейчас не смогла бы сбежать, даже если бы ей развязали руки и оставили одну. Какой-то липкий страх сковал ее, не позволяя даже свободно дышать, не то что предпринять меры по восстановлению свободы. Она, словно в тумане, наблюдала за тем, как этот статный человек садится рядом и приказывает извозчику трогаться.
За все время, пока они ехали, он ни разу не посмотрел на нее. Она была почти свободна. Спрыгнуть на ходу и постараться затеряться в толпе. Но что-то не давало ей этого сделать. Какая-то неведомая доселе робость заморозила ее.
— Как тебя зовут? — наконец посмотрел на нее новый хозяин, когда они остановились у ворот одноэтажного, но очень богатого и большого дома.
— Ясна, — тихо сказала она, все силы бросив на то, чтобы не опустить глаза.
— Ты ланойка, — в его голосе не звучало вопросительных интонаций.
Девица кивнула. Ей нечего скрывать. Это не она напала первая. Ланойцы вообще были очень мирным народом, в отличие от родственных, но вместе с тем чуждых им соседей.
Легенда гласила, что жили на свете три брата: Согур, Робоф и Ланой. Существовали они мирно, пока Ланой, младший из братьев, не взял себе в жены девицу. Она очень понравилась Согуру, старшему брату. И тогда он подговорил среднего — Робофа, чтобы тот помог ему украсть жену их брата. Ланой сначала не понял, кто увез его возлюбленную, и пока он ее искал, она из тоски по нему утопилась в озере. Узнал Ланой о злодеянии, которое совершили против него братья, и уехал от них в дальние земли.
