2. Глава 2
— Доченька! Доченька, скорее, просыпайся! — Рада трясла Ясну за плечи.
Девица с трудом открыла глаза. Что происходит? Ведь еще темно. Ее никогда не будили так рано.
— Ма-а-ам?
Та быстро зажала ей рот ладонью.
— Тш-ш-ш! Там согуры, много. Тебе надо уходить!
Ясна подскочила на кровати. Она слышала о нападении согуров, но это всегда было так далеко, на границе между двумя народами. Но они-то жили далеко оттуда! Здесь не может быть никаких врагов!
— Я не понимаю, — зашептала она.
— Нет времени, Ясна, беги!
Мать вытащила дочь из кровати и тихо распахнула ставни, проверяя, чтобы никого снаружи не было.
— Постарайся добраться до дома жениха, у Фолкарда гораздо больше охраны, они отразят удар, он защитит тебя! Давай же!
Мать поцеловала Ясну в щеку и подтолкнула к окну.
— А ты? А папа? А Ямис?
— С нами все будет в порядке, обещаю!
— Нет, я без тебя не пойду!
— Ясна, сейчас не время упрямиться! — зашипела мать. — Полезай в окно, выжди в кустах, пока никого не будет, и беги!
Ответить Ясна ничего не успела, на первом этаже раздался грохот, будто кто-то выбил входную дверь, а уже в следующий миг дверь в ее комнату тоже врезалась в стену.
Мать закричала, закрывая собой миниатюрную Ясну. На пороге стоял крупный мужчина в кожаных доспехах. В руке он сжимал обнаженный меч. Он сделал шаг внутрь комнаты, но тут же замер с пустым выражением лица, а в следующий момент женщины увидели, что из горла его показался кончик ножа. Воин упал на колени и повалился навзничь с глухим звуком, кровь лужицей быстро растекалась по дощатому полу, и в свете луны она казалась черной.
— Ямис! Сыночек! Хвала богам! — тихо воскликнула мать.
— Я их задержу, бегите!
Они слышали звуки борьбы где-то в доме, потом короткий крик и тишина. Ясна похолодела, потому что узнала этот голос. Он принадлежал ее отцу. Она зажала ладонью рот, чтобы не закричать. Мать потянула ее к окну, но не успели они сделать и двух шагов, как в проходе показался другой мужчина. С лезвия его длинного меча что-то капало. Брат Ясны зарычал и кинулся на врага. Но слишком сильна была разница в их вооружении. Ямис был в одних домашних штанах, даже без рубахи, только лишь с ножом в руках, а его противник — в доспехах и с мечом.
Драться в коридоре они не смогли бы, слишком мало места для маневров. Оба ворвались в комнату, начав кружить по ней.
— Бегите же! — прокричал Ямис.
Это стоило ему концентрации. Один быстрый выпад со стороны согура, и на бледной груди Ямиса стал распускаться кровавый цветок. Противник вытащил меч, и брат упал. О том, чтобы бежать, Ясна, как и ее мать, больше не помышляли, они с криками бросились к молодому человеку, который был всего на несколько лет старше сестры.
— Мама, — прошептал парень, мать схватила его за руку, по щеке ее катились крупные слезы, она рыдала в голос:
— Сыночек! Сыночек мой!
Ясна почувствовала, как ее горла коснулось холодное лезвие. Она не произнесла ни звука, готовясь к скорой смерти. Но вместо этого захватчик сказал:
— Отпусти его и иди за мной, если попытаешься сбежать, я перережу ей глотку, — в доказательство своих слов мужчина сильнее прижал меч к ее коже. Ясна боялась даже сглотнуть слюну, чтобы он ее не порезал. Она смотрела на умирающего брата, на убивающуюся над ним мать, и беззвучные слезы катились по ее щекам. Глаза Ямиса закрылись.
Женщина кинулась на его грудь, прижимая его к себе, при этом безвозвратно портя белоснежную ночную рубаху. Но теперь уже все равно. Разве имеет значения какая-то одежда, когда умирает сын?
