Гречанка из Пентикопоса - страница 8

  Арфа бесподобна, как современный антиквариат. Дерево не тяжёлое, всё испещрено декоративным рисунком, инструмент невелик по размеру, как раз для подростка.

В класс входит молодая женщина в хитоне тёмного цвета, волосы её гладко убраны, на голове косынка, ни одного украшения на теле. Это моя учительница и…, представляете, она рабыня моего отца! Но я её очень люблю, испытываю к ней уважение и почитаю её. Зовут рабыню-учительницу Эленика. Она обучает меня музыке и поэзии. Эленика приглашает меня жестом пройти к инструменту. Я сажусь на табурет простой формы и начинаю из струн арфы извлекать чарующие звуки…, – Катя посмотрела на свои пальцы: неужели она когда-то играла на арфе?! Какой фантастический кошмар!  –  Этого мало, я начинаю петь, и пою тем же голосом, что и теперь. Впрочем, я и разговариваю в воспоминаниях своим нынешним голосом.

Вдруг я спотыкаюсь, допуская фальшь в музыкальной фразе. Но Эленика, подхватывая такт, перепевает его, указывая тем самым на мою ошибку. Голос учительницы сочный, округлый, идущий из глубин её организма, сквозь тело, вверх, и оглушительно вылетает  из невидимого отверстия в голове, будто там помещается раструб, усиливающий звучание её бесподобного, богатого меццо-сопрано. Но ведь это всё было так же явно, как и похождение в кафе с Кириллом!"

Катя легла на диван, укрылась пледом, свернувшись в комок, и затряслась от нарастающего страха: «Ничего не понимаю, я больна, я сошла с ума». Через пару часов её измученное сознание ушло в небытие. Катя спала очень глубоко, словно мёртвая, не просыпаясь до рассвета, потому что снился ей сказочный сон. Она видела Димитриса Макропулоса, как Золушка своего драгоценного принца. Но и она во сне была не Катя Павлова, а Калиопи Павлидис, старшая дочь купца Никоса Павлидиса, зажиточного торговца из города…, города…   К сожалению, во сне никак не припоминалось ей название города.

С точки зрения человека, живущего в XXI веке, город являл собой великолепие. Он был райским уголком на берегу моря – Понта Евксинского. Все жители так именовали море. Хотя Катя знает из истории, что  оно есть не что иное, как Чёрное море.

Почивая на диване под пледом, Катя не могла войти в курс того, что вовсе не сон ей  снился, а это память в воспоминаниях вернула дорогие её сердцу эпизоды из жизни.

Калиопи шестнадцать лет. И она влюблена в юношу Димитриса, который действительно красив, как Олимпийский Бог, строен и силён, как горный олень, смел и мужественен, как героический Геракл. Димитрис сам потерял голову от любви к нежной и прекрасной Калиопи, «пулим», как называл он её частенько, что значит «моя маленькая птичка».

Кате снилось (или мнилось), как она – Калиопи – бежит, подобно быстроногой серне, по берегу тёплого моря, заливаясь звонким смехом, спасаясь от своего «преследователя». Пенящаяся мягкая волна обнимает её загорелые ножки, персиковая одежда почти до бёдер мокра от солёной воды, волосы треплет проказник-ветер. Но Димитрис делает последний рывок, догоняет "пулим" и прижимает к горячему сердцу. Их никто не видит, потому что они ушли за высокий выступ скалы, где берег образовал маленькую бухточку.

– Как хорошо, Димитро, что мы живём в мире. Я читала в пергаментах о том, что наша земля много лет тому назад была охвачена долгой войной. Я ни за что не вынесла бы твоей смерти на войне!

– Калица, конечно, хорошо, что нет войны. И хотя я участвовал в состязаниях, когда наместник призвал юношей, и могу десятерых сразить метким ударом меча, но война – не моё ремесло, я ненавижу оружие, которое убивает. Я люблю землю. А сила мне нужна не для кровопролитных боёв, а чтобы  вырастить богатый урожай винограда и хлеба  на своей родной земле ну, и для того, чтобы защитить её в страшный час от нашествия безбожников.