Гришка Отрепьев - страница 21



– Меня, отец, это мало волнует…

– Этот человек – наследник престола Руси. Я бы советовал тебе к нему приглядеться и оказать ему знаки внимания…

– Меня он не волнует…

Он вздохнул. Конечно, он подвергает свою дочь огромному риску. Но вот долги… Деньги, где их взять?.. Он не красив, но умён. С лица воду не пить…

– Ты знаешь, как красива шапка Мономаха, когда она будет венчать твою голову, когда он станет царём всея Руси!..

– Но, папа, а когда он им станет?!

Шляхтич внимательно посмотрел на неё:

– А это зависит от нас – тебя и меня… Иди, дочка, подумай и скажешь мне после…

Она присела и вышла. По коридору шла вся в размышлениях. Её девичье сердце трепетало при мысли о шляхтиче. Но голос разума говорил ей: «Венец, почти богоподобный венец!.. Царь – помазанник Бога на земле…» Она ушла в свои покои, присела на спальное место и так была в раздумьях, что у неё разболелась голова. Пришла нянюшка, принесла воду с корнями валерианы. Она выпила и уснула с думами – завтра ей надо дать ответ отцу…

Утром она, хорошо выспавшись, пошла к отцу. В коридоре она встретила того, на которого все обращают внимание. Он поклонился ей. Она тоже кивнула. Но вид у неё был не тот, как при встрече со своим любимым шляхтичем. Напустила на себя безразличие и чуточку презрение, хоть и сердце у неё трепетало. Этому кивок был доброжелателен и не безразличен. Она задержала на нём взгляд. Она, выросшая в семье, где блеск богатства перекрывал другие ценности, понимала: раз она решилась пойти на согласие, то должна и вести себя, как подобает будущей владычице шестой части Земли. И этот человек подарит ей её…

Она вошла в кабинет отца. Он встал, подошёл, поцеловал её в лоб и усадил в кресло. Сел напротив. Оба молчали.

– Папа, я думала. Почти всю ночь, – она лгала, – и пришла к выводу, что ты как всегда прав. И я согласна разделить судьбу этого иностранца…

– Не называй его так! Лучше покажи знание французского языка и называй его «сир»…

– А он знает французский?

– Это слово знают все…

– Папа, а ты уверен?

– Дочь моя, сейчас никто ни в чём не уверен!.. Тебя никто не возьмёт отсюда, пока он не займёт трон. Как он захватит его, так ты поедешь в Москву, и тебя ждёт там венец…

– Папа, но он – христианин, а я – католичка. И согласится ли мой Бог на измену ему?..

– Дочка, Бог один. И то, шут его знает, есть ли он или нет. Коперник говорит, что нет. Его никто не видел, кроме евреев. Но те за деньги и чёрта увидят… Так что, я думаю, блеск шапки Мономаха у тебя на голове ослепит его глаза, и он тебя не увидит…

– А что мне делать, батюшка? Как с ним себя вести?

– Будь ласкова, почти доступная. Пусть у него при виде тебя кровь бурлит и желание перехлёстывает через край… И вот ещё что. У этих русских поганые мысли. Они ценят только девушек честных. Ходили слухи, что царь Иоанн Грозный изнасиловал в молодости до двух тысяч девушек…

– И как у него хватило сил?! – вырвалось у неё, и тут же она покраснела, смутилась…

Отец пропустил это мимо ушей:

– Надеюсь, ты понимаешь, что я говорю… Он ещё неопытен в делах любовных. Как он говорил, что был чернецом в Чудовом монастыре, спасался от гнева царя Бориса, а чернецы не должны иметь женщин. Поэтому он будет несмел. А ты прояви инициативу, будь с ним поласковей…

– Я всё сделаю, батюшка, как ты прикажешь…


…Ксёндз католического храма провёл обряд посвящения православного царя Дмитрия в католическую веру. Ещё шло богослужение с ксёндзом, ещё только говорили Дмитрию, что креститься надо всей ладонью, слева направо, а уже тайный человек мчался на коне в Москву с доносом к царю Борису Годунову. Взмыленный конь подлетел к Кремлю. Он отдал повод подбежавшему конюху. Конь ронял слюни, пену. Передав ему поводья, взбежал на крыльцо. Кричал: