Мы договорились на субботу в нашем обычном баре. Я пришел первым, выбрал столик в дальнем углу, подальше от музыки и шума. В баре было довольно людно, звучала фоновая музыка, официанты сновали между столиками с подносами. Все эти звуки смешивались в один гул, на фоне которого было трудно различить человеческую речь.
Алексей появился через десять минут – высокий, энергичный, как всегда полный планов и идей.
– Привет, старик! – хлопнул он меня по плечу. – Как жизнь? Марина рассказывала, что ты болел.
Значит, они общались с Мариной. Интересно, что она ему рассказала?
– Да, проблемы со здоровьем, – уклончиво ответил я. – А у тебя как дела?
– Отлично! Помнишь, я рассказывал про стартап? Так вот, мы привлекли инвестиции, расширяем команду. Думаю, в следующем году выйдем на международный рынок.
Он говорил с энтузиазмом, жестикулировал, но я едва улавливал половину слов. Фоновый шум заглушал его речь, приходилось постоянно наклоняться ближе, просить повторить.
– …и представляешь, они предложили нам офис в Лондоне! – продолжал Алексей. – Я думаю серьезно рассмотреть это предложение.
– Лондон? – переспросил я, поняв только последнее слово.
– Да, офис в Лондоне. Для европейского представительства. – Алексей посмотрел на меня внимательно. – Ты меня слушаешь?
– Конечно, слушаю. Просто здесь шумно.
– Тогда давай перейдем в другое место?
– Нет, все нормально, продолжай.
Но продолжать было все труднее. Я видел, как Алексей постепенно теряет энтузиазм, как его рассказы становятся короче, а паузы длиннее. Он понимал, что что-то не так, но не знал, что именно.
– Антон, у тебя все в порядке? – спросил он наконец прямо. – Ты выглядишь… не очень. И ведешь себя странно.
Я хотел рассказать правду. Объяснить, что происходит, попросить понимания и поддержки. Но слова застревали в горле. Как объяснить близкому другу, что ты больше не можешь быть таким, каким был раньше? Что твой мир сузился до размеров тихой комнаты, а все остальное стало недоступным?
– Просто устал, – повторил я привычную отговорку. – Работа, проблемы…
– А где Марина? Почему она не пришла?
– У нее дела. Не смогла.
Алексей кивнул, но я видел, что он не верит. Мы допили пиво в неловком молчании, обменялись ничего не значащими фразами о погоде и планах на выходные.
– Ладно, мне пора, – сказал он, поднимаясь. – Встретимся еще, да?
– Конечно, – соврал я.
Мы обнялись на прощание, но оба понимали, что что-то безвозвратно изменилось в наших отношениях. Я оттолкнул еще одного близкого мне человека.
После ухода Алексея я остался сидеть в баре один. Вокруг кипела жизнь – люди смеялись, общались, знакомились, ссорились, мирились. А я сидел посреди этого человеческого водоворота как камень на дне реки – вода обтекала меня, но я не был частью потока.
Официантка подошла убрать пустые стаканы.
– Будете еще что-нибудь заказывать? – спросила она.
Я понял вопрос только по контексту – девушка смотрела на пустые стаканы, ждала ответа.
– Нет, спасибо, – ответил я и попросил счет.
Дома я сел за компьютер и открыл социальные сети. Лента была полна фотографий друзей и знакомых – вечеринки, путешествия, семейные праздники, профессиональные достижения. Все эти люди жили полной жизнью, строили карьеру, отношения, планы на будущее. А я превратился в стороннего наблюдателя, который может только смотреть на чужое счастье через экран.
Страница Марины была закрыта для меня. Она изменила настройки приватности после нашего разговора. Но я видел ее комментарии под постами общих друзей, знал, что она активна, общается с людьми, живет обычной жизнью. Без меня.
