Хэл удивился еще сильнее, когда отец снизошел до объяснения своего приказа:
– Мы должны продолжать свои дела так, словно и не подозреваем о предательстве. Кроме того, «Решительный» будет в большей безопасности на берегу, если дело дойдет до схватки.
– Да, сэр, понимаю… – Хэл посмотрел на солнце, прикидывая время. – Нам поможет прилив, мы вытащим корабль на сушу к двум склянкам завтрашней утренней вахты. И будем готовы.
Весь остаток этого утра команда «Чайки» держалась так, как держалась бы любая другая команда, готовясь к выходу в море. И хотя Дэниел и его артиллеристы, затаившись у спрятанных в песчаной яме у края леса заряженных пушек с фитилями наготове, глаз не спускали с «Чайки», они пока что не замечали ничего подозрительного.
Незадолго до полудня лорд Камбр сам отправился на берег и нашел сэра Фрэнсиса, стоявшего у костра, на котором в большом котле бурлила смола: все готовились конопатить и смолить корпус «Решительного», как только корабль очутится на суше.
– Что ж, пора и прощаться!
Камбр обнял сэра Фрэнсиса за плечи здоровенной рукой.
– Ричард был прав. Никакой добычи не будет, если сидеть тут на пляже и чесать задницы.
– Значит, ты готов отплыть?
Сэр Фрэнсис произнес это ровным тоном, не выдавая своего изумления.
– Да, завтра с утренним приливом я отправлюсь дальше. Но как же мне не хочется покидать тебя, Фрэнки! Может, выпьем на прощанье на борту «Чайки», прямо сейчас? Я охотно поговорю с тобой о моей доле денег, добытых на «Стандвастигхейде».
– Милорд, твоя доля – ничто! И на том конец обсуждению, а я желаю тебе попутного ветра.
Камбр громогласно расхохотался:
– Мне всегда нравилось твое чувство юмора, Фрэнки! Понимаю, ты просто хочешь избавить меня от труда тащить тяжелый груз специй в Ферт-оф-Форт. – Он повернулся и махнул кучерявой бородой в сторону бочек со специями, сложенных под деревьями на краю леса. – Так что я позволю тебе сделать это за меня. А пока, уверен, ты честно сохранишь мою долю и отдашь ее мне при следующей встрече – ну и, конечно, процент.
– Вы просто чудо, милорд!
Сэр Фрэнсис снял шляпу и поклонился, задев плюмажем песок.
Камбр ответил на поклон, после чего, продолжая хохотать, ушел к баркасу и сам на веслах вернулся к «Чайке».
В течение утра голландцев-заложников перевели на берег и поселили в их новом жилище, построенном Хэлом и его командой. Жилье для них поставили подальше от лагуны и отделили от лагеря, в котором разместился экипаж «Решительного».
Теперь корабль был опустошен и готов к тому, чтобы вытащить его на сушу. И когда прилив поднялся достаточно высоко, матросы под командой Неда Тайлера и Хэла повели его к берегу. Они закрепили на самых высоких деревьях надежные блоки. Толстые канаты были привязаны к носу и корме «Решительного», и по пятьдесят человек с каждой стороны налегли на них, ставя галеон параллельно берегу.
Когда днище корабля коснулось белого песка, канаты закрепили. И во время отлива перевернули с помощью специальных приспособлений, захватив грот-мачту и бизань-мачту, пока что не снятые.
Галеон круто накренился, и вот уже его мачты коснулись верхушек деревьев. Вся правая сторона его корпуса открылась до самого киля, и сэр Фрэнсис с Хэлом пошли осматривать ее. И с радостью обнаружили, что признаков заражения червями совсем немного.
Нужно было заменить несколько секций обшивки, и дело сразу же закипело. С наступлением темноты зажгли факелы, потому что работу необходимо было закончить до того, как ее остановит прилив. Когда это случилось, сэр Фрэнсис отправился ужинать в свое новое жилище, а Хэл с матросами занялись закреплением корабля на ночь. Потом факелы погасили, и Нед увел людей на запоздалый ужин.
