Hope for love - страница 24

– Слушайте, – сказала я, разглядывая потолок, – а ведь такие вечера – как спасательный круг. Даже если завтра всё снова будет сложно… это – наше.

– Наше заброшенное счастье, – подтвердила Сима.

Миша зевнул:

– А теперь давайте без привидений, демонов и вентиляции, которая внезапно дышит. Просто вылезем отсюда и поедем к Тарасу на лапшу быстрого приготовления.

– И пару серий хоррора, чтобы закрепить эффект? – предложила я.

– Именно.

Мы поднялись наверх, на улицу. Было уже темно, но воздух пах весной, чуть влажной травой и мотоциклетным маслом – кто-то проезжал мимо на старом байке.

Я повернулась на секунду к зданию. Оно стояло безмолвно, мрачно, но в каком-то смысле – по-своему добро. Оно приняло нас такими, какие мы есть.

– Спасибо, старая больница, – шепнула я. – За то, что не съела нас.

И, улыбнувшись, пошла вслед за друзьями, в ночь, где нас ждал смех, лапша и слишком острые чипсы.

Сергей.

Утро началось с будильника, который орал так, будто у него была личная вендетта против меня. Я его не сразу нашёл – спрятался под подушкой или под теми же мыслями, что и я: «Зачем вставать, если всё равно ничего не меняется?»

Я пролежал ещё минут десять, уставившись в потолок. Глаза будто налились песком, и не от бессонницы – спал я, вроде бы, – а от какой-то хронической усталости, не тела, а всего остального. В голове стояла тихая каша из тревожных снов, неразобранных дел и разочарования, которому даже имени не подобрать.

Комната была в полутьме – плотные шторы оставили лишь тонкие полоски солнечного света, падавшие на пол. Я слышал, как где-то в квартире мама говорит по телефону, смеётся натянуто. Наверняка с коллегой или с тётей Верой, которая вечно спрашивает, есть ли у меня девушка. А я всё тот же: с парой футболок на спинке стула, с гитарой, пыльной от бездействия, и пустой чашкой, стоящей на полу с позавчерашнего вечера.

Мотивации вставать – ноль. Планов – минус один. Всё какое-то серое, даже майское солнце не радует. Как будто иду по жизни в противогазе: дышать можно, но всё равно давит.

Телефон завибрировал – не уведомление, а настоящий звонок. На экране – Матвей.

Я на секунду задумался: ответить или нет. Но всё же поднял трубку.

– Алё?

– Серый, здарова! Ты живой вообще?

– Относительно, – буркнул я, протирая глаза. – Что-то случилось?

– Да нет, просто… есть тема. Сегодня, вечером. За городом, заезд. Ставки, движ, тачки, музыка, девчонки. Короче, как ты любишь.

Я смолчал. На самом деле – не знал, люблю ли я это. Просто раньше это отвлекало. Раньше казалось, что рев моторов и запах бензина – это свобода. Сейчас – всё как будто в пыли.

– Сергей? – переспросил Матвей.

– Подумаю. Напиши точку, если что.

– Да ты чё, бро, не кисни! Я знаю, тебе это надо. Развеешься.

– Может быть.

Мы попрощались. Я уронил телефон рядом на кровать и остался сидеть, сгорбившись, пальцами теребя край простыни.

Может, правда поехать?.. Или остаться дома. Помолчать с гитарой. Забыть, что где-то есть яркий мир, где все друг друга знают и живут как будто проще.

Я вздохнул. Вставать не хотелось, но нужно было хотя бы умыться. И снова – день. Обычный. Похожий на вчера. Похожий на завтра. Но, возможно, именно сегодня всё и начнёт меняться – кто знает?

Мне пришлось заставить себя встать с кровати. Тело сопротивлялось – будто врос в неё за ночь. Шаг за шагом добрался до зеркала, взглянул на своё отражение. Те же глаза – синие, спокойные, как затянутое облаками море, без бурь, без волн. Те же растрёпанные волосы, торчащие в разные стороны. Те же плечи, тот же рост. Та же татуировка на левом предплечье – корабль в минимализме, набитый в попытке хоть как-то отличаться, хоть чуть-чуть стать собой. Но всё – такое же. И я – такой же.