– Извините, что вынуждена откланяться, дамы: меня ждет крайне приятное дело.
Какое же? Обе дамы вскинули бровки. Выбор чудесного туалетного мыла в лавке местного мыловара. Даже в Лондоне, здесь Аделия понизила голос, не нашла она ничего столь же прекрасного. И к тому же, по сносной цене...
Не прошло и минуты, как обе ее собеседницы напросились сопроводить ее в эту лавку, и Аделия, пусть сама не была там ни разу и знала только со слов Глэнис, где ее отыскать, с радостью согласилась.
К счастью, лавка Китона Уэсли отыскалась довольно легко: полуподвальное помещение с двумя маленькими окошками было похоже на подземелье. Правда, пахло в нем много лучшего земляного «мешка», и женщины, было смутившиеся непритязательным видом стен, очаровались их внутренним содержимым.
Целым прилавком премилых брусков самого разнообразного мыла с ароматами столь приятными, что невольно екало сердце. И когда Китон Уэсли, пораженный визитом трех столь родовитых особ, получил деньги с каждой, а Аделия, распрощавшись с подругами, воротилась в полутемную лавку, между ними случился знаменательный разговор.
– Мистер Уэсли – сказала Аделия, – ваш товар достоин того, чтобы быть в каждом богатом доме нашего края. Если согласитесь работать на моей мыловарне, обещаю, что не обижу ни отношением, ни деньгами. Мы составим письменный договор и скрепим его подписями, как полагается. – И глотнув воздуха: – Согласитесь ли вы работать в Айфорд-мэноре, мистер Уэсли?
Старик, седовласый, с внимательными глазами светло-голубого оттенка, глядел на нее, как бы оценивая. Как же, женщина, да еще о делах говорит... Прежде ей и в голову такое бы не пришло, но права была старая нянюшка: у Аделии отцовский характер. Брат, вопреки родительской воле, в церковь подался, а она неожиданно ощутила желание созидать... Столь мощное и стихийное, что назвать это чем-то иным, кроме врожденного дара, назвать было сложно.
«Аделюшка еще всем нам покажет...»
Слова нянюшки явственно прозвучали в ее голове, так, словно она за спиною стояла, и голос Китона Уэсли прозвучал вслед за ними:
– Если позволите, я хотел бы в первую очередь осмотреть мыловарню, госпожа Айфорд.
Аделия, с замиранием сердца дожидавшаяся ответа, расцвела счастливой улыбкой.
– В любое удобное для вас время, – сказала она.
И они с мистером Уэсли по-мужски пожали руки друг другу.
12. 12 глава
У Бенсона все еще голова гудела с похмелья... Он маялся болью с самого пробуждения, и теперь, стоило только поговорить с новой хозяйкой, боль усилилась вдвое. Если ни втрое...
Продать карету, да заложить нитку жемчуга – куда ни шло по сравнению с мыловарней.
Что она себе напридумывала, девчонка сопливая?
Там и стены, верно, прогнили, а чаны покрылись плесенью...
Нет, зря он не понаддал Коллуму Шерману, этому черту проклятому... Зря его забоялся и пошел на попятный. Лучше бы сел на лошадь, да уехал подальше. Пусть даже в Лондон... Жизнь там, конечно, не сахар, но хотя бы сопливые бабы не учат управляться хозяйством.
Вещи-де выкупи и назад привези... А потом что? Растрынькает все, что есть, и опять: «Бенсон, что делать?»
А этот гад загребущий, ростовщик, так называемый, дал вдвое дешевле, чем просит теперь за ту самую вещь.
– Зеркало венецианское... пять шиллингов, четыре пенса.
У Бенсона перекосилось лицо.
– Ты дал за него три шиллинга и три пенса, прохвост. А теперь дерешь вдвое больше! – ударил он по столу.
