– Конечно, – ответила сущность, хотя вопрос был адресован не ей. – Почему, вы думаете, ваш император выбрал это место? Он чувствовал силу. Он искал знания. Я говорил с ним, как говорю с тобой сейчас.
– Ты существуешь с тех времён? – спросил Макс.
– Я существую вне вашего времени. Я – Страж Врат. Так меня называли те, кто приходил раньше. Славяне, викинги, финны… Много имён, много форм, но всегда одна суть.
Макс чувствовал, что сущность отличается от московских контактов. Она была древнее, сильнее укоренена в локальной реальности, словно срослась с самой сущностью Петербурга.
– Какова функция этих Врат? – спросил он. – Что они соединяют?
Сущность сделала жест, похожий на широкий охват:
– Миры, которым нет числа. Пути, которые переплетаются. Но главное – они сдерживают то, что должно оставаться по ту сторону.
– Что именно?
– Старые сущности. Древние голоды. Те, кто правил до времён человека и жаждет вернуться.
Разговор приобретал тревожный оттенок. Макс вспомнил слова призрака Петра о нарушенных соглашениях.
– Ты упомянул, что император искал знания. Какие?
– Ключи власти. Способы управлять Вратами, направлять энергию, укреплять границы реальности. Он был амбициозен. Строил империю здесь, чтобы отразить империю там.
Сущность указала на небо, где между облаками мерцали странные созвездия, видимые только им.
– Он создал защитный контур? – догадался Макс, вспоминая схемы из тайного архива.
– Да. Город как печать. Здания как якоря. Реки и каналы как потоки силы. Но время разрушает всё. Печать слабеет. Старые соглашения забыты.
– Какие соглашения? С кем?
Сущность колебалась, словно не решаясь открыть важную информацию:
– С теми, кто по ту сторону. Договор о ненападении. Обмен. Они получали подношения, энергию. Взамен не пересекали границу.
– Человеческие жертвы? – встревоженно спросил Вертинский, включаясь в разговор.
– Не всегда в физическом смысле. Энергия веры, страха, преданности. Ритуалы. Власть, создающая резонанс.
Макс начинал понимать. Имперские церемонии, сложный этикет, культ власти – всё это было не просто политическим инструментом, но и частью мистического механизма, поддерживающего баланс между мирами.
– Что происходит сейчас? Почему появляются призраки императоров?
– Предупреждение. Зов. Вы нужны. Новые хранители для старых Врат.
Сущность начала растворяться в тумане, её форма становилась всё менее определённой:
– Времени мало. Они уже находят щели. Проникают. Ищи воронку. Центральную точку вторжения.
– Где? – крикнул Макс. – Где искать?
– Под старым замком. Там, где кровь царская пролилась. Там граница тоньше всего.
С этими словами сущность исчезла полностью, оставив после себя лишь лёгкую рябь на поверхности воды и ощущение тревоги.
– Михайловский замок, – сразу определила Алина. – Место убийства Павла I.
– Это имеет смысл, – кивнул Вертинский. – Насильственная смерть императора могла создать энергетический разрыв в защитном контуре.
Макс смотрел на воду, размышляя о полученной информации:
– Выходит, Российская империя была не просто государством. Она была мистической конструкцией, защитным механизмом. А императоры…
– Были хранителями Врат, – закончила Алина. – Как ты сейчас.
– Как мы все, – поправил Макс. – Похоже, наша миссия в Петербурге гораздо серьёзнее, чем мы думали.
