Он сидел в пилотском кресле, пальцы скользили по элементам управления. Голова гудела от пережитого. Видения, голоса, знание о Бессмертных – все это смешалось в хаотичный клубок. Но сейчас было не время для рефлексии. Сейчас было время для выживания.
Внезапно, воздух в кабине словно сгустился. Огни на приборной панели замерцали, затем на мгновение погасли, оставив его в полной темноте. Аварийное освещение включилось с легким шипением. Но дело было не в электричестве.
Это было время.
Снаружи, за иллюминатором, закат застыл. Солнца замерли на горизонте, их лучи застыли в воздухе, словно оранжевые столбы света. Пыль, поднятая ветром, висела неподвижно. Звезды на темнеющем небе перестали мерцать.
Внутри шаттла тоже все остановилось. Не полностью. Каэлен мог двигаться, дышать. Но звук его дыхания, стук сердца – все казалось замедленным, отдаленным. Электроника шаттла издавала долгий, тягучий стон.
Это было Первое Эхо. Эхо Хронос-Призмы, только что извлеченной из своего древнего убежища. Она не просто лежала на полу; она активно влияла на окружающее пространство-время.
На одном из экранов, который каким-то чудом не отключился полностью, Каэлен увидел показания темпорального анализатора (того, что был встроен в шаттл и считался «гражданским», но на самом деле имел расширенные функции, спасибо черному рынку). График времени, обычно прямая линия, изгибался, словно сломанная ветка. Поток энтропии упал почти до нуля. Локальное время на несколько мгновений… остановилось? Или замедлилось настолько, что стало почти неподвижным?
Через несколько секунд эффект прошел. Закат снова двинулся. Звезды замерцали. Огни на приборной панели вернулись к нормальному режиму работы. Но ощущение «неправильности» осталось.
Каэлен почувствовал, как холодный пот стекает по вискам. Артефакт был не просто источником энергии или информации. Он был живым инструментом, способным искажать саму реальность. И он делал это без прямого воздействия Каэлена. Просто его присутствие было достаточным.
А что, если он активируется полностью? Что если он вызовет не локальную остановку, а… что-то гораздо более масштабное? Темпоральный парадокс, который сотрет Мираж-5 из существования? Или отправит его самого в начало времен?
Страх сменился ледяной решимостью. Он не мог просто бросить Призму. И он не мог позволить ей попасть в руки Империи. Не после того, что он увидел. Бессмертные Владыки, строящие свою вечность на уязвимости, на лжи? Они не должны контролировать такую силу.
Он быстро проверил системы. Несмотря на временное зависание, все казалось рабочим. Шаттл был готов.
Сигналы Империи стали громче. Теперь он мог идентифицировать их – несколько легких патрульных судов, движущихся на высокой субсветовой скорости, и одно более крупное, вероятно, фрегат. Они приближались со стороны орбитального хаба. У них были временные технологии. Они могли сократить путь через темпоральные коридоры, которые были недоступны для его скромной «Удачи».
«Черт», – вырвалось у Каэлена. Они будут здесь через несколько минут.
Он резко нажал на кнопку взлета. Двигатели взревели по-настоящему, отрывая шаттл от пыльной поверхности планеты. Каэлена вдавило в кресло. Шаттл поднялся над руинами, над монолитами, над безмолвными свидетелями древних тайн.
Он быстро набирал высоту, направляясь в сторону ближайшего темпорального «окна» – естественного, нестабильного перехода, который можно было использовать для прыжка на небольшое расстояние, минуя стандартные имперские точки входа/выхода. Это было рискованно. Такие окна были непредсказуемы и могли выбросить куда угодно. Но это был его единственный шанс уйти от преследования, использующего контролируемые временные маршруты Империи.
