Однако, как это понять: «отомстить 15-летнему подростку?».
Действия педагога не могли вызвать понимания у его родителей, тем более у мамы с высшим педагогическим образованием. Что же касается отца…
«Моральное чудовище» – так он выразился однажды и сквозь зубы.
Во-вторых, отомстить сразу всему классу 8 «В».
«Я им покажу, кто здесь главный, и где зимует эта… как её… – Кузькина мать!» – пылала праведным гневом завуч.
В-третьих, отомстить Леониду Абрамовичу Юзефовичу (будущему российскому писателю, дважды лауреату литературной премии «Большая Книга»), в январе 1979 года письменным приказом отстранённому от классного руководства и получившему выговор в трудовую книжку… историку… блин… недоделанному.
«Отведай же, Лёня, еврейского национального блюда «гефилте фиш», а если по-русски – «леща». Мокрым хвостом, да по чёрной бороде!».
Три цели объединялись в одну сверхзадачу об уничтожении этих, доставивших проблемы, недоумков, ведь месть, всепоглощающая и беспощадная – только она приносит удовлетворение и спокойный сон по ночам.
И плевать, что согласно заветам Иисуса Христа, это противоречит человеческой морали, культуре, нравственности и основам педагогики.
«Плевать на всё и на всех», – рассуждала завуч Баландина.
Однако на защиту 15-летнего подростка встали, по-видимому, силы высшего порядка. Пакость пожилой женщины, увы, к её крайнему расстройству, так и не получила развития, чем нарушила закон жанра.
Как поётся в одной песне, «и не пошла реприза в номер».
В мамину школу № 93 Лёшу взяли без каких-либо проблем. Итоговые оценки в «Свидетельстве о восьмилетнем образовании» говорили сами за себя.
Вот таким образом и закончился период неопределённости.
Перспективы обрели конкретность, но, тем не менее, Лёша мучился от мысли о дискомфорте при неизбежном попадании в чуждый ему новый коллектив учащихся: уже не детей, а подростков со своими привычками и устоявшимися стандартами поведения.
Да и новым ученикам бывшей своей школы № 9 он тоже не завидовал.
Выросшие и повзрослевшие в естественной среде других школ, собранные вновь в другом месте, они должны были также испытывать определённую тоску по дому, по старым друзьям, по любимым учителям. Да и что тут говорить: иногда один лишь запах родного дома придаёт дополнительную энергию и уверенность в силах, пусть и не все люди отдают должное этому фактору.
Возвращаясь к творчеству Лермонтова:
Увы! – за несколько минут
Между крутых и темных скал,
Где я в ребячестве играл,
Я б рай и вечность променял. («Мцыри»)
Эти строки применимы ко всем старшеклассникам, переходящим в другие учебные заведения.
Естественная и комфортная среда обитания, взрастившая бывших детсадовцев до практически взрослых людей, в старших классах школы № 9 заменялась на процесс «углублённой учёбы» и натаскивания на предмет с выдачей максимально возможных учебных нагрузок. Что, само собой, подразумевало минимум вольностей и возможностей для нестандартного поведения.
Насколько это правильно – вопрос, открытый для обсуждения.
Первый день в школе № 93
Волнение, смущение, стеснение – все эти чувства переполняли Лёшу, получившего статус полноправного члена 9 «В» класса. Данный класс был сборным, укомплектованным учениками прошлогодних классов «В» и «Г», изъявивших желание продолжить учёбу и получить Аттестат о полном среднем образовании.
Лёшины новые одноклассники были знакомы друг с другом с малолетства, ибо все они проживали в пятиминутной близости от школы и встречались друг с другом по несколько раз на дню. На первом же уроке «местные» принялись весело перемигиваться, перешёптываться и посылать друг другу записочки.
