Путники давно покинули возделанное поле и оказались среди диких трав. Впереди свежей ясной полосой отделял два леса неширокий ручеёк. Он искрился в ярком солнечном свете и переливался разноцветными бликами. Девушка с радостью побежала к нему, хорошенько вымыла руки и напилась чистой холодной воды. Она сняла легкую кожаную обувь, с наслаждением опустила ноги в бурлящий поток и почувствовала, как на разгоряченные от ходьбы стопы снизошла благодать.
– Да-а… В этом ты далеко не уйдёшь, – парень поставил на ладонь кожаные не то башмачки, не то полусапожки и придирчиво их осмотрел.
– Я же не знала, что всё так получится.
– Надо было у духа попросить подходящие вещи, – размышлял он, – или вернуться в поселок и…
– От дома ничего не осталось...
– Значит, сделаю всё сам. И юбку бы заменить на штаны.
– Штаны?!
– В них гораздо удобнее. Ничего не мешает при ходьбе, не цепляется…
– В вашем городе женщины не носят платья? – Злата понизила голос, но он по-прежнему казался удивленным.
– Носят, но редко. В основном по праздникам.
– Но женщина в мужском – некрасива…
– Отнюдь! Очень красива, вот увидишь!
Девушка покосилась на испачканную юбку, на разорванный подол и вздохнула. Одежда парня разительно отличалось даже от лучшего наряда в поселке – едва ли что-то могло сравниться с даром духа. К тонкой синей материи не приставала пыль, влажная земля бесследно скатывалась с неё и после нападения грязной осталась лишь его кожа. Злата перевела взгляд на ручей, ещё раз вздохнула и заметила, как задумался Влад.
– Надо наловить рыбы, – прервала неловкую тишину та и посмотрела на дно, где между камушками и редкой растительностью мелькали темные спинки.
– Разве это еда?
– Другой я пока не вижу…
Из леса напротив донеслись птичье пение, мягкий шелест листвы, мерное жужжание насекомых, позади – во владениях духа Древнего озера – затаилась дремучая тишина. Путники, не сговариваясь, перепрыгнули на другую сторону, поближе к оживленному светлому месту, и рассмеялись.
– А ты ещё заступаешься за хозяйку! У меня до сих пор нутро выворачивает, особенно после превращения. Наверняка в её землях даже грибы не растут.
Молодой человек помолчал немного и лениво снял с себя рубашку. Он положил её около смущенно отвернувшейся спутницы и небрежно добавил:
– Жарко стало. Если она тебе вдруг понадобится, бери.
Он выпрямился, потянулся под ласковым солнцем, и оно заиграло на точеных мышцах, озарило светло-бронзовую кожу теплыми тонами. Влад прошёлся вдоль леса, наломал длинных гибких веток и вернулся к ручью. Ловкие пальцы проворно сновали во всех направлениях, пока Злата поспешно переодевалась в его рубашку.
– Отец научил меня плести ловушки, – произнес молодой человек, заставив девушку вздрогнуть. – Когда я был маленьким, мы часто ходили ловить рыбу.
– У тебя получалось?
– Сперва нет. Я думал, что это самое скучное на свете занятие! Мне никогда не хватало терпения.
– А сейчас?
– Сейчас, надеюсь, хватит, – засмеялся он, – иначе мы останемся голодными. Знаешь, который раз ловлю себя на мысли – быть котом не так уж плохо!
– Не вижу ничего хорошего. – Девушка быстро застирывала свои вещи.
– Не надо думать о чистоте, об одежде, пропитание – на каждом шагу! То мышь поймаешь, то кузнечика, то разоришь гнездо. Со сном тоже не беда – любое дерево твоё, и никто до тебя не доберется.
– Может, надо было превратить тебя обратно? – подтрунила Злата, и сверкающие брызги усыпали копну золотых волос.
