— Ну словом, стал он таким богатым, что получил титул барона. Вот и вся история. Да только титул-то маленький, вот и живет себе припеваючи, но в свет его не зовут. Нуворишей никто не любит, ясное дело. Старые семьи знаете какие надменные? Слуги Шефердов даже не здороваются, а мы с ними уж почитай три года в одну мясную лавку ходим!
— Шефердов?.. — У Тесс что-то екнуло в груди.
— Да, вот те уж настоящие дворяне. Родовое древо на воротах выковано. Страсть сколько там народу. А уж гонору-то, гонору!
— Петти! — уже всерьез заткнула болтушку женщина. Тесс отметила, что юная Петти не отличается ни умом, ни умением придержать язык. Вот так поболтаешь с кем не надо, а потом окажется, что новая гостья сама из Шефердов. Хотя предположить это было конечно сложновато. Тесс не была похожа на знаменитых темноволосых графов-оборотней.
Тесс слушала восторженную болтовню и все больше мрачнела. По всему выходило, что ее притащили не в дом какого-то старого дворянина, а разбогатевшего нувориша без роду-племени. Соседство рядом усадьбы Шефердов тоже не прибавляло хороших новостей. Да и странные разночтения в имени хозяина… Не сулило это ничего хорошего для Терезы Доплер, приютской сиротки.
Ей высушили волосы с помощью еще одного алхимического приспособления, на этот раз воды, которой ополоснули напоследок. Уложили в прическу. Платья, что принесли, все были добротные, хоть и по меркам мисс Балеры очень скромные. Тесс надела тонкое шелковое белье, ей зашнуровали корсаж на спине, и она подумала, что к такому очень легко привыкнуть. Платье было темно-синее, и ткань к рукам так и ластилась. Вырез вполне себе скромный, а из украшений ей не досталось ничего. Жаль, можно было бы припрятать, а потом продать при случае.
Служанки вышли, а Тесс стала рассматривать себя в зеркале. Эх, была бы она одета как эта пигалица Балера, глаз бы было не отвести, это точно, но и так ничего.
За последние годы Тесс не слишком выросла, зато округлилась в нужных местах, потому что они с Анри могли себе позволить чуть больше хорошей еды. Свежесть лица вернулась, и Тесс улыбалась, кружась перед зеркалом. Сейчас ей казалось, что перед ней бы не устоял ни один мужчина, и пожелай она — молодая, красивая, здоровая — она очаровала бы хоть графа, хоть маркиза, хоть самого короля.
Дверь открылась, и зашла мисс «пуп земли».
— Следуй за мной, магистр желает тебя видеть.
Тесс хмыкнула, но послушно пошла. Они спустились на этаж ниже, дом тут был действительно огромным, идя по коридору, Тесс насчитала двенадцать дверей. Висели темные масляные портреты, в подсвечниках горели дорогие алхимические свечи без огня.
Балера открыла одну из тяжелых дверей и кивком велела ей войти. Тесс зашла, дверь за ней закрыли.
Это был кабинет. По стенам тянулись застекленные книжные шкафы, спиной к окну за тяжелым, покрытым дорогим лаком столом с резными ножками сидел мужчина. У Тесс в памяти отчего-то закрутилась капельница и больничная палата. Он поднял голову от бумаг и посмотрел на нее.
Ах, да! Точно, он забирал ее из больницы. С каким-то здоровяком. И тот... передушил всех остальных женщин в палате. Тесс сглотнула.
— Добрый вечер. — Она изобразила изящный книксен. Мужчина усмехнулся, дописал что-то на бумаге.
— Франциска говорит, что ты неотесанная и неуправляемая дикарка. И мой испорченный камзол это подтверждает. Это так?
— Вам, наверное, виднее, сэр. — Тесс решила разыгрывать скромность.
