Вампиры… Святая Матерь… И похоже, людским законам они не подчиняются. Оборотни — дело привычное, давно уж живут с людьми бок о бок и не едят их для пропитания. А тут…
Тесс почувствовала себя мешком с кровью, тупой овцой или коровой, которую водят на веревке, а потом возьмут, да и зарежут.
«Нет уж! — она сжала кулаки. — Нет! Не допущу! Если он не убивает эту стерву Балера, то и меня не убьет. Я стану ему полезной. Полезней всех, кто у него был! Только нужно все запомнить, во всем разобраться и узнать больше и про этих кровососов проклятых, и про оборотней… Как там Анри, интересно?.. Только бы его не погнали с квартиры...», и с этой безрадостной мыслью она наконец заснула.
***
Обучение Тесс шло полным ходом, когда на третий день она поздней ночью, полуживая от недосыпа и усталости, возвращалась в свою комнату. История государственности Империи Галивар оттягивала ей руки.
— Магистр не терпит невежества в истории, — отрезала Балера. — Выучи к завтрашней ночи.
Тесс собиралась лечь спать, а проснуться как обычно в обед, и там уж у нее будет несколько часов до того, как вампирское логово оживет.
Маркиз Леонид вставал строго после заката, это Тесс поняла по бегающим в левом крыле камердинерам и служанкам. Далее мэтр купался, одевался и обычно отбывал. Ближе к трем ночи он возвращался один или с компанией. Что это были за люди и были ли они людьми, Тесс не знала и боялась узнать.
Ни разу она не видела мэтра, кроме того единственного раза, и не стремилась увидеть.
Она шла привычным коридором для слуг и, проходя мимо дверей хозяйской гостиной, остановилась. Оттуда доносились странные звуки. Кто-то мучил рояль вульгарной уличной песенкой про трех лакеев и вдову.
Тесс приостановилась и позволила себе приложить ухо к щелке дверей для слуг. Она уже поняла, что в этой комнате господам редко прислуживают.
Так и есть.
— Так горяча была вдова, что трех лакеев наняла… — прошептала Тесс бесшумно, проверяя, что мотив и правда тот. Хм! И кто это тут знает такие песни?
Музыка смолкла. Тесс осторожно попятилась от двери.
— Что за мышка под моей дверью? — раздался голос хозяина. Тесс, проклиная свое любопытство, застыла. — Зайди же, раз тебе так любопытно.
«Что он, мысли читает… Ах, проклятье, и правда читает ведь!»
Тесс собралась с силами и открыла дверь. Маркиз был один, он снял тяжелый сюртук, закатал рукава шелковой рубашки и в этом непотребном виде сидел за роялем. Тесс в этой комнате еще не бывала и отметила роскошную, элегантную обстановку.
— А вот и мышка, — он взял тревожную, трагическую ноту. — Что же ее тут ждет? — еще три ноты, что скорее походили на веселье, чем на беспросветный ужас. Тесс чуть приободрилась, кажется, хозяин был в благодушном настроении.
— Простите, магистр. Просто песня была… необычной.
— Ты ее знаешь?
— Да, магистр.
— Мне доставляет удовольствие слышать уличные песни черни. Они так незамысловаты и пошлы, и в тоже время так просты и искренни… как земля. — Он улыбнулся и стал наигрывать сложный пассаж из известной симфонии. Тесс его знала, но вот имени композитора никогда не давала себе труда запомнить. Пальцы маркиза порхали и жалили клавиши, он играл столь быстро и искусно, как не мог бы ни один человек.
Сегодня он показался Тесс моложе и в тоже время… грустнее, что ли.
— Вас что-то тревожит, магистр? — спросила она осторожно. Неплохо было бы втереться в доверие к нему, пока тут не рыщет эта барракуда Балера. Леонид Фетаро улыбнулся, глядя на клавиши, и склонил светловолосую голову к левому плечу, продолжив играть одной рукой.
