Павел усмехнулся.
– Избранный… – в голосе прозвучала насмешка.
Лазарев пожал плечами.
– Ваша Империя хоть и другая, но кое-что вы узнаете сразу. Власть любят удерживать.
Павел вздохнул.
– Он правит, но кто стоит за ним?
Лазарев пристально посмотрел на него.
– Вы хотите узнать правду или хотите услышать версию для народа?
– Лазарев, ты меня недооцениваешь.
Профессор кивнул, подошёл ближе.
Тогда слушайте внимательно. Мир давно принадлежит не царям и не президентам.
– А кому?
Тем, у кого есть деньги. Настоящие деньги. Не мешки с золотом, а контроль над экономикой, технологиями, рынками, войнами.
Павел сжал подлокотники кресла.
– И они же развязали эту войну?
– Они же и закончат её, когда решат, что пришло время.
Император глубоко вдохнул.
– Значит, мне предстоит сразиться с теми, кто скрывается во тьме?
Лазарев улыбнулся.
– Если вы готовы к этому бою.
Павел взглянул на ночной город за окном.
Готов ли он?
У него не было выбора.
Лазарев выждал паузу, наблюдая за Императором.
– Вы так и не спросили, зачем я это сделал, – сказал он, скрестив руки на груди.
Павел медленно повернул голову.
– Я не задаю вопросов, на которые мне всё равно придётся найти ответ самому.
Лазарев усмехнулся.
– Это достойно правителя.
Павел молчал. Лазарев подошёл к шкафу, достал тонкую папку и бросил её на стол.
– Вы не воскресли. Ваше тело мертво. Но ваш разум… – профессор сделал паузу. – Жив.
Император нахмурился.
Говори яснее.
Лазарев вздохнул.
– Ваша ДНК была обнаружена много лет назад. Исследователи брали образцы из усыпальницы в Петропавловской крепости. Генетические тесты подтвердили подлинность. Но ДНК – это только биология. Душу не воскресить.
Павел сжал губы.
– Значит, я – не я?
Лазарев покачал головой.
– Вы – это вы. Ваш разум, ваша личность, ваш опыт – всё настоящее. Просто носитель другой.
– Как?!
– В своё время я изучал механизмы сознания. Искал способ перенести человеческий разум из одного тела в другое. Долгие годы экспериментов, поисков… И однажды я наткнулся на архивные записи.
Павел смотрел внимательно.
– Архивные?
В середине двадцатого века начались эксперименты с записью человеческого сознания. Данные хранились в глубоко засекреченных архивах. Официально их не существовало.
Император невольно напрягся.
– И ты… нашёл меня в этих архивах?
Лазарев улыбнулся.
– Почти. Я нашёл аномалию. Кодированный фрагмент, который не соответствовал никаким известным образцам. Долгое время он оставался загадкой, пока я не понял: это не просто случайный набор данных. Это чей-то разум.
Павел замер.
Мой?
– Ваш.
В комнате стало тихо. Только шум города за окном напоминал, что мир продолжает жить.
– Как это возможно?
– Никто не знает. Возможно, ваше сознание каким-то образом сохранилось в момент смерти. Возможно, кто-то в прошлом проводил эксперименты, о которых мы ничего не знаем. Но факт остаётся фактом: я нашёл вас. И теперь вы здесь.
Павел медленно выдохнул.
– И ты не ответил на главный вопрос. Зачем?
Лазарев посмотрел ему прямо в глаза.
– Потому что этот мир катится в пропасть. Потому что Россия не имеет истинного хозяина. Потому что вам ещё не суждено покоиться с миром.
Император молча смотрел в окно, за которым раскинулся ночной мегаполис. Тысячи огней, сотни проносящихся машин, неоновые вывески на зданиях. Современный мир жил своим ритмом, и в этом ритме не было места для него. Пока что.
Он глубоко вздохнул и повернулся к Лазареву.
