Лазарев вновь переключил экран, и на нём появилось следующее изображение – сеть спутников в космосе, соединяющая всю планету.
– Да, вы правы. Это не война. Это борьба за контроль, за ресурсы, за будущее. Спутники, расположенные в космосе, теперь могут следить за каждым шагом на Земле, фиксировать каждое движение. Это не только оружие, но и система наблюдения. Данные. Безопасность.
Павел задумчиво смотрел на экран, переваривая сказанное.
– Прежде чем вы отправились в эту тёмную эпоху, я был окружён могущественными, мудрыми людьми, и все мы искали путь. Путь, что приведёт нас к победе и процветанию. Но я не мог и представить, что вы, люди, придёте к тому, что называете «основой» этой новой войны.
В этом и состоит парадокс, – Лазарев ухмыльнулся. – Ваша империя была могущественной, и вы использовали силу, чтобы доминировать. Но теперь сила и власть зависимы от информации, технологий, и… даже больших данных.
Император разочарованно откинулся в кресле.
– Величие страны теперь не в армии, не в силе духа и могущества народа… а в том, сколько данных о людях может собрать враг?
– Это не враг, а просто другая реальность. Технология превратилась в инструмент. Некоторые говорят, что она должна служить людям, но вы уже сами понимаете – это не так просто. Ресурсы, информация, технология – всё это стало частью оружия.
На экране появился следующий слайд. Теперь это были дроновые армии – тысячи маленьких аппаратов, работающих как единое целое. Они могли маневрировать с невероятной скоростью, нейтрализуя любые угрозы.
– И это ваша армия? – спросил Павел.
– Да. Человек всё меньше необходим для выполнения операций. Мы разрабатываем технологии, которые позволяют достичь гораздо больших целей с меньшими потерями среди людей.
Лазарев замолчал, позволяя Императору впитать всё сказанное. На экране появился последний слайд. Беспилотники в небесах, здания, управляемые роботами, целые города, где всё подчиняется алгоритмам.
– Всё это… словно восстание машин. Но не против людей, а за контроль. Сами люди – часть программы.
Император поднял взгляд, его лицо стало мрачным, как облака перед бурей.
– И как, в конце концов, вы правите этими машинами? Ведь они могут восстать и без вас. Кто даст мне гарантию, что вы не потеряете контроль, когда эти машины будут думать быстрее и действовать точнее?
– Это вопрос доверия, – ответил Лазарев. – Мы пытаемся установить строгие правила. Но вы правы. Всё это… потенциально опасно. В этом мире контроль – это иллюзия.
Император тяжело вздохнул, его мысли всё больше ускользали от понимания.
– Знаешь что, профессор… мне нужно больше времени. Эти… машины… оружие… Это всё звучит как кошмар. Но мне нужно понять, как это работает. Мне нужно узнать, как эти люди, это будущее, с которым я столкнулся, смогут управлять этим чудовищем.
Лазарев кивнул. Он знал, что каждое слово, каждый шаг были для Императора как часть головоломки. Необходимо было не просто рассказать, но и помочь осознать, до конца.
– Я помогу вам, Павел Петрович. Но помните одно. Мы все – находимся на грани. Вопрос не в том, кто из нас сильнее, а в том, кто сможет выжить в этом мире.
Император ещё раз посмотрел на экран. И снова его взгляд поглотили мерцания цифр и символов. Мир, который он знал, исчез. На его место пришёл другой. Тот, в котором оружие больше не было просто физическим – оно стало абстракцией, частью самой реальности.
