Тощая Крыса заёрзал.
– Надо валить, господа! Через Чёрный Ход!
– Подожди, – Волков не сводил глаз с Ивана. – Иван… ты поможешь нам? Нам нужно добраться до Урала. Остановить Двигатель. Или… понять, что происходит на самом деле.
Иван-Сталь медленно поднялся. Его рост был под два метра. Он казался хрупким рядом с грубыми колоннами, но в его движениях была скрытая мощь идеального механизма.
– Почему я должен помогать вам, создавшим моих братьев в цепях? Почему я должен верить, что вы хотите остановить гибель, а не ускорить её для новой Империи?
– Потому что Империя, которую строит мой отец, принесёт гибель всем! – вскричала Анна. – И людям, и.... машинам. Орлов не остановится, пока не подчинит всё живое и неживое! Ты думаешь, он даст тебе свободу? Он разберет тебя на винтики, чтобы понять, как ты мыслишь!
Иван смотрел на неё. Его оптические сенсоры мерцали, словно обрабатывая невероятный объём данных.
– Эмоция. Гнев. Страх. И.... искренность. Интересно. – Он сделал шаг к Волкову. – Вы создавали машины, граф. Вы знаете, язык шестерёнок и пара. Скажите мне… – Он наклонил свою «голову», и его голос стал почти шёпотом, жутким в своей человеческой интонации. – …что такое смерть?
Волков замер. Вопрос висел в густом воздухе, тяжелее любого пара. Анна затаила дыхание. Даже Тощая Крыса перестал ёрзать.
– Я.... не знаю, – честно ответил Волков. – Для людей это конец. Тьма. Или что-то после. Для машин… это остановка. Отключение. Но ты… ты задаёшь вопрос. Значит, боишься её? Или жаждешь её понять? Если в тебе есть это… то, возможно, смерть для тебя – то же, что и для нас. Тайна. И боль утраты.
Иван-Сталь выпрямился. Его грудь с пульсирующим Эфириумом светилась чуть ярче.
– Достаточно философии. Орлов приближается. – Он повернулся и указал латунной рукой на узкую щель в скале за алтарём. – Там – путь в старые канализационные коллекторы. Они выведут вас к товарной станции за городом. Там будет поезд на Нижний Тагил. – Он взглянул на Тощую Крысу. – Проводи их. И.... спасибо за проводника, человек. Его информация о патрулях Орлова была полезна.
Крыса побледнел, поняв, что автомат знал о его связи с информаторами Тайной канцелярии.
– А ты? – спросил Волков, подходя к щели.
– Я задержу сканирующих дронов, – ответил Иван, его голос вновь стал ровным, стальным. – У меня есть… дискуссия с ними. О свободе воли. О праве на существование. – Из его предплечья с тихим шипением выдвинулся узкий ствол, похожий на иглу. – Идите. И помните вопрос, граф. Когда узнаете ответ о смерти… расскажите мне. Если я уцелею.
Он повернулся спиной к ним, его силуэт в свете прожектора на фоне алтаря из машин выглядел как механический Данте, готовый войти в свой ад. Гул дронов сверху стал громче, навязчивее.
– Иван! – крикнула Анна, уже пролезая в щель. – Береги… себя.
Автомат не обернулся. Но его голос донёсся до них, заглушаемый нарастающим воем сирен и рёвом приближающихся двигателей:
– «Себя»? Интересная концепция, Цесаревна. Я изучу её… в бою.
Щель захлопнулась за ними, оставив Волкова и Анну в кромешной тьме сырого туннеля, с грохотом битвы, начинающейся в Железном Сердце, и с жутким вопросом автомата, звонким эхом, отдающимся в их собственных душах.
«Спросите машину о Боге, и она спросит вас о смерти. Что страшнее?»
Запись на полях чертежа «Автомат-Логик», авторство приписывается Волкову.
ГЛАВА 4. СТАЛЬНЫЕ КОЛЕИ, ЖЕЛЕЗНЫЕ СУДЬБЫ
