— Да.
Здесь, в замке, только я живу в башне, - пролепетала я.
Он
развернулся на своих каблуках, как я себе это и представляла вчера, и вышел, не
сказав больше ничего. Я боялась этого бессердечного человека, но после истории
с Королевой начала путаться. Он, конечно, мог быть ее кузеном, дядей. Да черт
их разберет эту королевскую кровь, но его искренняя забота о ней подкупала
меня.
Служанки
приходили, принося мне обед, потом бульон для Королевы. Следом еще две, чтобы
обтереть ее влажной тряпкой. Потом другая, самая важная, с питьем. После чего
она снова погрузилась в забытье.
Как
только они ушли, я чуть отодвинула портьеру и прижала ее стулом. Королеве было
уже плевать, светло здесь или темно. Так я представляла себе больных онкологией
на последних стадиях. Ее тошнота, конечно, могла быть и от наркотика, но,
скорее всего, так быстро ее скосил именно рак.
— Да,
принц. Печальная у тебя судьба. Я тоже росла без родителей, - усевшись на стуле
перед окном, я смотрела на закат. - Главное в нашем деле – быть сильным, принц.
Твои родители добрались до престола, а это значит, они не были слабаками. Я
вижу, что ты будешь очень красивым. И лорд не оставит тебя. Видишь, как он
заботится о Королеве, которая уже вовсе не королева?
Я
напевала ребенку колыбельную, а сама представляла, что кто-то из кормилиц
сейчас кормит моего сына. Мне нужно было узнать, кто он. Все равно должен был
вестись хоть какой-то учет. Чтобы знать: кто есть кто. Кто из какой семьи. Но
это были только мои предположения. Двенадцать мальчиков, из которых шестеро
просто идеально подходили на роль моего сына, не заботили никого ровно до того
момента, когда их можно будет продать. А сейчас их кормили, мыли, иногда даже
качали на руках. Но не любили, как любила бы мать.
Королева
продержалась еще неделю. Она умерла рано утром. Пришла в сознание и даже
попросила ребенка. Я подала его, удивившись: как хорошо она выглядит в
сравнении с тем, что я видела все эти дни. Она поела, отказалась от лекарства и
даже велела подставить под спину подушку.
Лорд
пришел на этот раз без лести. Он выслушал ее, оповестил, что еще весна и к лету
она точно поправится. Извинился, что есть дела, и вышел.
— Я
была не права, лорд, - произнесла она тихо вдогонку, но он уже не слышал ее. - Я
уже пожалела, что провела свои последние годы не с вами, - продолжила она. И
для меня открылась еще одна тайна «Мадридского двора».
—
Хотите еще подержать принца, - предложила я, покормив и перепеленав ребенка. Но,
повернувшись, увидела, как ее голова с широко открытыми глазами свалилась на
бок.
Представив,
что меня сейчас просто отошлют обратно, и я никогда больше не увижу этого
мальчика, стало грустно. Я не торопилась звать слуг. Присела с ним в кресло
возле окна и не могла насмотреться ни на него, ни на солнечный свет.
Я
твердо решила, что не хочу жить в башне и буду стремиться вырваться из неё. Я
не могла без солнца. Можно было мерзнуть, уставать, мокнуть, но знать, что
солнце выйдет из-за туч, а я увижу его, как только захочу.
Когда
все закрутилось и завертелось, за мной пришла Севия, и, на мое удивление,
погрузив ребенка в корзину, забрала его с собой. По дороге она предупредила
меня, что никто не должен знать о событиях в тех покоях, где я жила последние
дни. Этот мальчик теперь простой сирота, как и все остальные. Она остановилась
перед входом в зал с младенцами и впервые посмотрела на меня без улыбки.
