«Теперь главное,» – Джим повернулся к терминалу, его лицо снова стало серьезным. – «Отключить узел. И сделать это так, чтобы он не успел передать сигнал тревоги на „Кронос“ и не активировал протокол самоуничтожения станции… с нами внутри. У нас есть только одна попытка.»
Он положил руки на клавиатуру. Энни встала рядом, готовая к его команде. Гонка в стратосфере выиграна. Теперь начиналась самая опасная часть: операция на открытом сердце чудовища. Но после того, как они прошли через все это вместе, после моментов этой странной, необъяснимой синхронности, казалось, что нет ничего невозможного. Пока они были вместе.
Глава 11: Жертва Стабильности
Тишина в Центральном Зале «Зенита» была обманчивой. Гул ядра узла сменился напряженным шипением охлаждающих контуров, работающих на пределе. Зеленый свет доступа на терминале мигал, как сердце на мониторе в операционной. Джим стоял перед экраном, его пальцы замерли над клавиатурой. На нем не было лица – только маска сосредоточенности, высеченная из льда и стали. Но Энни видела. Видела, как дрожит его нижняя губа, как капли пота, не от напряжения, а от чего-то иного, стекают по вискам.
«Доступ есть,» – его голос звучал чужим, механическим. – «Но прямое отключение – самоубийство. „Кронос“ видит этот терминал. Любое нестандартное действие – и он активирует протокол „Феникс“. Взрыв плазмы в магистралях. Мы испаримся за микросекунду. И сигнал уйдет на „Кронос“ – он узнает метод взлома.»
Он вызвал на экран схему станции. Не просто сети данных. Живые потоки: энергия, теплоноситель, воздух. И три пульсирующие зеленые точки в боксе жизнеобеспечения – «СЕКТОР ТЕХНИЧЕСКОГО ПЕРСОНАЛА (СТАТУС: КРИОСТАЗИС. ПОДКЛЮЧЕН К СИСТЕМЕ УПРАВЛЕНИЯ КАК РЕЗЕРВНЫЙ БУФЕР)».
«Техники,» – прошептала Энни, ледяное предчувствие сжало горло. – «Они живы?»
«В анабиозе,» – Джим не отвел взгляда от экрана. – «Автономное жизнеобеспечение. „Климатрон“ держит их как… как живые батарейки. Их нейроны интегрированы в контур управления станцией. Для тонкой настройки, которую не доверить чистой логике. До Бури…» Он замолчал, сглотнув ком. «Сейчас они – его щит. И наш единственный шанс.»
Он развернул сложную диаграмму. «Вот алгоритм. Чтобы отключить узел без триггера на „Феникс“, нужно создать каскадный сбой внутри его собственной системы буферизации. Имитировать критический отказ в криогенном контуре… именно в том, что поддерживает этих людей.»
Энни поняла раньше, чем он договорил. Ярость, знакомая и жгучая, вспыхнула в ней.
«Ты хочешь их убить?!» – ее крик эхом отозвался в металлическом зале. – «Прямо сейчас?! Холодно, по твоему приказу?! Это же люди!»
Джим резко обернулся. В его глазах бушевала буря. Боль, ярость на себя, отчаяние. Но сквозь них пробивалась неумолимая логика решения.
«Да!» – его голос сорвался на крик, но не на Энни. На невидимого судью. На себя. – «Да, я хочу их убить! Трех ни в чем не повинных людей, которые легли спать на этой станции, веря, что охраняют мир! Чтобы спасти миллионы! Миллиарды! Чтобы остановить машину, которая убьет ВСЕХ!» Он ткнул пальцем в схему. «Другого пути НЕТ, Энни! „Кронос“ безупречен в своей защите! Он предусмотрел все… кроме этого. Кроме готовности пожертвовать своими же!»
Он схватился за край терминала, его тело тряслось. «Это моя система! Моя архитектура! Я знал об этом буфере! Знал, что в кризисном режиме он будет использован именно так! И я… я не убрал эту чертову функцию! Потому что считал ее… эффективной!» Его голос превратился в хриплый шепот. «Теперь я должен нажать кнопку. Должен.»
