– Мне бы твою уверенность, – искренне пожелала я.
– Не пугай меня. – Анька тоже почему-то перекрестилась. – Но я не об этом хочу сказать, о том, что если Верка долго будет ездить в полиции по ушам, а она будет, то они…
– Могут и поверить, – закончила я без особых эмоций. – И что?
– Следаки – это тебе не Василий Петрович, они могут и в кутузку забрать.
– Нет, – сказала я. – Максимум в психодиспансер подбросят по доброте душевной, особенно если я им справку покажу, а потом немного повою на луну.
– Всем разойтись по квартирам, – громко сказал участковый. – Ну что вы, в самом деле, как маленькие? – Он покачал головой.
Ваньку уложили на носилки и стали осторожно спускать по лестнице. Я заметила, что один из мужчин, что несли парня, был врачом, а вот вторым оказался племянник профессора Томилина, по такому случаю, он даже снял пиджак и закатал рукава белоснежной рубашки.
Судя по невнятным выкрикам, на первом этаже случилась какая-то заминка, а потом на второй этаж, перепрыгивая через две ступени, поднялся мужчина кожаной куртке, перчатках с отрезанными пальцами и невидимой надписью «опер» на лбу. Невидимой, но отлично читаемой.
– Кого убили? – спросил он. – Кто вызывал следственную бригаду? – Мужчина посмотрел на Раису, намётанным взглядом опознав в ней главную сплетницу.
Следом за мужчиной в кожанке на площадку поднялись ещё двое. Невысокий толстячок китайском пуховике, делавшим него ещё толще. А за ним… Чёрт, в общем, последним на площадку поднялся тот самый псих, что ещё недавно стоял на крыше и предлагал исполнить моё самое заветное желание.
– Кто полицию вызывал? – неожиданно низким голосом повторил вопрос коллеги толстяк.
– Хм... – многозначительно ответил участковый.
– Ну, Лёшка, ну, я тебе… – пробормотала Анька и решительно направилась квартиру.
– Нам сказали, что тут парня столкнули с лестницы, – нахмурился тип кожанке.
А псих в костюме лучезарно улыбнулся. Я стояла и смотрела прямо на него. И, наверное, слишком пристально смотрела, потому что толстяк оглянулся, взглянул на типа в костюме, как на пустое место, и снова провернулся ко мне.
– Именно так, – вышла вперёд Верка.
Я бросила ещё один взгляд на незнакомца, отвернулась и стала подниматься по лестнице. В конце концов, нас попросили вернуться в квартиры. Я шла, едва подавляя побуждение оглянуться. Шла, зная, что мужчина настоящий он или нет, пристально смотрит мне в спину.
Поднявшись на площадку третьего этажа, я обнаружила, что выскочив на лестницу, забыла запереть квартиру. За что сейчас и костерила себя почём свет стоит, бегая из комнаты в комнату и зажигая свет.
– Тут никого нет. Никого, – как заклинание повторяла я, заглядывая сперва в шкаф, а потом в туалет. – Никого. Никто не проходил мимо меня по лестнице.
Моё лихорадочное метание по трёхкомнатной, слишком большой для одного человека, квартире прервал звонок в дверь. Блин, вот вечно так, не дают поистерить в свое удовольствие.
Я подошла к двери и посмотрела в глазок. На площадке переминался с ноги на ногу участковый. Я открыла замок… Один, второй, третий.
– Василий Петрович? – то ли спросила, то ли констатировала я.
– Соня, – кивнул он, с тоской оглядел лестничную клетку, снизу слышались невнятные реплики и разговоры оперов. – Я тут… В общем, дела такие, если установят, что парень грохнулся не сам, а ему помогли… – Он замялся. – Будут искать подозреваемых, то есть тех, у кого есть мотив. – Он опять замолчал.
