В поле мы пробыли почти два года с перерывами. Володя Малинин – математик, за ним выборка для анкетного опроса и обработка данных на перфокартах огромных счетных машин Института социологии. Мы – это анкета из 80 вопросов, анализ статистики, местной прессы, местного телевидения, кассы фильмов, читательские абонементы городской библиотеки, репертуар и посещаемость местного драмтеатра им. Чехова, газетные киоски. Госкомпечать сообщает: город получает на все эти киоски три номера «Нового мира»… Еще шесть человек его выписывают. Инопланетяне Таганрога…
Сытый «средний город» Таганрог у южного моря. Мы дышали степными запахами, морским воздухом этого города, прислушивались к его неторопливым ритмам. Знакомились с людьми на улицах, на пляжах, в магазинах. Ловили пульс. Погружение в сонный быт приморского города постепенно усыпляло и нас беспечным провинциализмом, которому неизвестны столичные идейные страсти, ожесточенные интеллигентские споры на кухне.
Частная жизнь на берегу теплого моря важней работы и пятилетних планов. Это не измеришь, но по всему чувствовалось. Люди здесь живут в основном в частном секторе, большими семьями и за высокими заборами – полугород, полудеревня. Машин мало, улицы днем пустынны. Во дворах, однако, злые собаки, у причалов – собственные шаланды. Народ промышляет азовской рыбой и парниковыми овощами. Можно сказать, трудовые куркули. Не бедствуют. Их такой полурыночный социализм вполне устраивает. Горком КПСС на эти частнособственнические проявления смотрит сквозь пальцы. Первое умозаключение: коммунизм здесь никто уже не строит.
На заводах, где мы бывали, работают неспешно. А куда спешить? Стимулов для роста производительности труда практически никаких. Война? Кончилась 20 лет назад. Зарплата?
– Да я с огорода имею больше!
На партийных и комсомольских собраниях поддерживают дух никого не интересующего соцсоревнования. Политучеба напоминает об ужасах капитализма. Профсоюзные путевки в санатории по спискам ударников коммунистического труда. Лозунги на заводских стенах, на которые никто не обращает внимания:
«Учение Маркса всесильно, потому что оно верно»,
«Слава КПСС!»,
«Народ и партия едины!»,
«Партия – наш рулевой!»,
«Пятилетку – в четыре года!»,
«Моральный кодекс строителя коммунизма»,
«Под руководством КПСС – вперед к победе коммунизма!»,
«Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить»,
«Претворим планы партии в жизнь!»,
«Нынешнее поколение будет жить при коммунизме»,
«Экономика должна быть экономной».
Идеология как хорошо выученное стихотворение. Спросят – прочитают с выражением. Город же как общественное пространство объединяющее жителей не существует в сознании ни руководства, ни самих жителей. Коммунальное хозяйство, благоустройство, перспективы городского развития, здравоохранение и образование – не их забота, это дело государственное. Скажут – выйдут на субботник, скажут – на майскую демонстрацию. И то и другое – повод выпить!
Газеты читают по диагонали, не вникая. Они все как одна «Правда». На городском радио – полчаса в день на местные «Вести с полей». Остальное – «Говорит Москва!» Местного телевидения нет. Все из Москвы. Отсюда и городской жизни как темы просто нет.
На стук ворота открываются медленно, через щелку. Начинается разговор во дворе, потом, оживляясь, постепенно переходит на веранду. Разговорившись, хозяин, наконец, командует:
