Исповедь в жанре нуар. Часть 1. И свет покинул этот мир - страница 4

С самого начала, кроме Кевина, никто не знал об этой операции. Я был мечом в его руках. Карающим оружием возмездия, которое не жалело ни одну мразь, что решила обогатиться за счёт чужой жизни.

«Да воздастся им за прегрешения их», – говорил мне священник, которого я посещал каждое воскресное утро. Именно отец Даниель научил меня не замечать всей этой грязи и крови. Научил помнить, что я делаю благо. Такие вот святые из трущоб.

И это тоже был Кевин. Он настоял, чтобы я регулярно ходил в церковь. Он считал, что так я не слечу с катушек и буду лучше себя контролировать, даже когда его не будет рядом. Удивительно, как я при всём своём лучезарном жизнелюбии не подсел на какую-нибудь серьёзную дрянь. Виски и сигареты, конечно, стали мне лучшей компанией. Но это меньшее, на что я мог рассчитывать в той среде, где мне приходилось гнить два чудовищных года ради дела на миллион. Теперь я стараюсь больше не показываться в церкви. Я уже нарушил все заповеди, о каких говорил святой отец. Я не жалуюсь, что потерял эти годы. Мне жаль, что я потерял друга.

Нам казалось, что постамент, с которого мы будем неистово карать мечом прегрешения страшные, уже совсем рядом… Моби Дик сам шёл нам в руки.

Очевидно. И слишком легко. Даже нелепо.

И когда меня взяли в кольцо, было уже поздно шевелить мозгами: их мне намеревались вышибить.

Вершина, на которую мы взобрались, была самой обыкновенной ловушкой. Они обыграли светлую голову Кевина. Мы ступали по тропинке, выложенной арканами, уже не одну милю.

Поначалу меня даже не допрашивали – просто били. А когда тебя бьют, а ты не можешь дать сдачи, тебя так и тянет рассердиться.

Это единственное, что мне оставалось делать. С энтузиазмом рычать и разбрасывать искры гнева.

Когда им наконец наскучило сбивать об меня кулаки, они задали вопрос: «Кто ещё в курсе?» Я молчал, истекая кровью. И избиение продолжилось.

Я-то полагал, что вопросы скоро станут настойчивее, поэтому приготовился умереть. Но эти сволочи откуда-то знали всё с самого начала.

Будто издеваясь, они позвонили Кевину, сообщили ему о моей участи и пригласили за стол переговоров. За ним он и получил четыре выстрела из моего табельного оружия. Распишитесь.

По официальной версии следствия, в последнем нашем совместном деле фигурировали серьёзные деньги, которые, как оказалось, я присвоил.

Несколько свидетелей-наркоманов доложили о неправомерных действиях с моей стороны. Плюс по всему получалось, что последние два года я якшался с одними головорезами и, пользуясь служебным положением, набивал деньгами собственные карманы под прикрытием хитрого подельника.

Истинное положение дел мог подтвердить только Кевин и его рапорт. Однако вся документация, которую он мог вести, чудесным образом испарилась. Весь архив Кевина исчез, как слон у Гудини.

Ещё была Лиза Стейстон – его милая соратница. Но и она исчезла с горизонта, как не бывало.

Всё, как в лучшем дрянном детективе.

Наш гордый марш против мира наркотиков обернулся десятком обвинений в мой адрес и парочкой пуль, застрявших в голове Кевина.

Слышите эти заголовки? «Напарники не поделили краденое», «Произвол на высшем уровне», «Отдел по борьбе с наркотиками исчерпал кредит доверия», «Знаменитый детектив пользовался служебным положением»… И так далее, и прочее дерьмо…

Так я и оказался на самом дне. Ни дома. Ни семьи. Ни работы. Ни репутации. Ни друзей. Ни напарника. Ничего. Только канарейка Кевина. И ключи. От его квартиры и автомобиля.