– А вы действительно считаете, что именно я убила Стюарта?
– Мы уже обсудили этот вопрос. Дело вовсе не в этом.
– Нет, именно в этом. Вы считаете меня виновной и поэтому предлагаете сделку со следствием, чтобы досрочно освободиться. А что, если я не согласна?
Пьоцци тяжело вздохнула и опустила плечи.
– Ладно, – сказала она. – Если вам так хочется, мы пойдем, и вы…
– Нет.
– Простите?
Табита улыбнулась:
– Вы что, не поняли меня? Я отказываюсь от ваших услуг.
Лестница, что вела в зал судебных заседаний, оказалась очень крутой. Платье Ингрид путалось в ногах, да и вдобавок на одном кроссовке развязался шнурок. Табите пришлось остановиться и завязать его, пока двое полицейских стояли у нее за спиной.
Войдя в зал, Табита была несколько ошарашена ярким светом ламп. Ей удалось разглядеть мужчину в черной мантии с блокнотом в руке, ряды пустых скамей и сидящих напротив них трех человек, которые болтали друг с другом, словно были в баре. В стороне располагались две девушки-машинистки.
Подойдя к скамье подсудимых, Табита споткнулась. По обеим сторонам это место было забрано стеклянными перегородками, отчего она показалась себе еще ниже ростом. Табита в замешательстве осмотрелась. Эйфория, которую она испытала несколько минут назад, пропала, и теперь Табита почувствовала себя совершенно беспомощной.
В зал вошел судья в седом парике и черно-лиловой мантии с бордовым разрезом. Вопреки ожиданиям, он оказался довольно молодым. У него было умное лицо и вежливые манеры: он обратился к Табите «мисс Харди», и та испытала прилив благодарности.
Вероятно, он должен был председательствовать на слушании дела по существу. Судья стал что-то говорить, но Табита ничего не поняла из его слов.
– Я спросил вас, мисс Харди, присутствует ли в процессе ваш адвокат? – повторил вопрос судья.
– Нет, – ответила Табита, – …ваша честь.
Кажется, так следует обращаться к представителю судебной власти?
Судья нахмурился:
– Во сколько он явится?
– У меня нет адвоката.
– Почему? – встревожился судья.
– Я отказалась от услуг адвоката.
– Что?
– Да, несколько минут назад, – сказала Табита.
Судья немного подался вперед:
– Надеюсь, вы не пытаетесь затянуть процесс?
– Нет.
– Вы обвиняетесь в убийстве.
– Я знаю.
– Это очень важно, – с расстановкой сказал судья, словно разговаривая с маленьким ребенком. – Вам не надо платить вашему адвокату, вы же знаете. Но слушается дело об убийстве. Вам необходим защитник.
– Я так не думаю.
– Что, простите?
– Я так не думаю.
Судья чуть сдвинул парик назад, почесал голову и хмуро взглянул на Табиту. Он выглядел ошарашенным.
– Господи боже… Это же серьезное, непростое дело. Вам требуется юридическое представительство.
– Но мне говорят, что я должна признать свою вину.
– Адвокат будет действовать строго в соответствии с вашими указаниями.
– Но он не верит мне.
– Ваш представитель будет защищать вас на должном профессиональном уровне.
– Я буду защищать себя сама, – хриплым голосом отозвалась Табита.
– Просто смешно, – сказал судья, наклоняясь вперед. – Страшная нелепость, даже хуже! Вы только осложните свое положение.
– Это мое право.
Судья пристально взглянул на нее и не отводил глаз, пока Табита не почувствовала, что краснеет. У нее дрожали ноги, ей хотелось присесть, но никто не предлагал ей стула. Наконец, судья опустился в свое кресло. Его лицо уже не выражало той благожелательности, как вначале. Он несколько раз глубоко вздохнул.
