Она вошла в пустую камеру, где задержалась на мгновение, чтобы взять полотенце. Обычно в это время она выходила из дома и шла на пляж – чем холоднее вода и выше волны, тем лучше. Здесь же оставался только душ. Табита разделась и открыла кран. На запрокинутое лицо ей упала лишь пара капель. Табита вспомнила давнишний совет постучать по трубе. Она так и поступила, но ничего не изменилось. Табита лупила сильнее и сильнее, а потом вдруг почувствовала, как что-то внутри нее лопнуло. Она ухватилась обеими руками за душевую насадку и повисла на ней всем своим весом, пока та не оторвалась. Затем Табита вцепилась в трубу, что шла вверх по стене, и потянула ее на себя. Труба не поддалась, и тогда Табита уперлась правой ногой в стену, чтобы иметь точку опоры, и откинулась назад. Сначала ничего не происходило, потом что-то заскрипело, следом послышался треск, и Табита грохнулась на пол, сжимая в руках трубу. Из трещины полилась струя воды и окатила Табиту. Со всех сторон раздались крики, вокруг собрались ошеломленные женщины. Табита рассмеялась и на какое-то мгновение почувствовала облегчение, какое не испытывала уже много месяцев.
Она завернулась в колючее полотенце, подхватила одежду и полуголая побежала в свою камеру, шлепая по полу босыми ногами. Ей слышались чьи-то крики, но кто это и что кричали, она не могла разобрать.
Табита толкнула дверь и ввалилась в камеру. Одежда – та, что одолжила ей Ингрид – полетела на пол. Табита натянула свои штаны и плотную рубаху. Ей хотелось броситься в воду, искупаться, а потом прошагать несколько миль навстречу яростному ветру. Что же сделать, чтобы укротить этот бешеный порыв? Табита прыгала по камере, чувствуя, как сердце бьется все быстрее и быстрее.
Но вот появились надзиратели: Мэри Гай, разумеется, и еще какая-то худенькая с уксусным лицом и нелепым красным бантом в волосах. Эту Табита видела впервые.
– Отойди в сторону! – приказала Мэри Гай.
– Пшшла прочь! – отозвалась Табита. – Это моя камера. Отвали и оставь меня в покое!
Мэри Гай провела рукой по столу, смахнув на пол все скудное имущество Табиты.
– Вы не имеете права! – закричала та.
– Вот как?
Мэри велела остальным надзирателям продолжать обыск, а Табите сказала:
– Пойдешь со мной.
– Не пойду! – отступила вглубь камеры Табита.
Надзиратели тем временем вытащили из ящиков всю ее одежду и побросали на пол. Туда же небрежно швырнули книги. Мэри Гай схватила Табиту за руку с такой силой, что девушка застонала от боли.
– Пошла! – последовал приказ.
Начальница тюрьмы бесстрастно смотрела на Табиту. Она не задавала вопросов. Она вообще ничего не говорила. Табита, в свою очередь, не собиралась оправдываться. Она просто смотрела на начальницу. Та перевела свой взгляд на Мэри Гай.
– Она сломала душевую стойку. Полностью. Оторвала трубу от стены. Затопило все помещение.
Дебора Коул глубоко вздохнула.
– Я слышала, что вы были сегодня в суде.
Табита ничего не ответила. Повисла пауза.
– Вы ничего не хотите сказать?
– Я не знаю, что мне сказать. Все вышло не так, как я ожидала.
– Вы собираетесь защищать себя сами?
– У меня нет другого выхода.
– Если вам угодно погубить себя, то пожалуйста. Это не мое дело. Меня заботит то, что происходит в этой тюрьме.
Коул отодвинулась от стола и посмотрела в потолок. Она испустила еще один глубокий вздох, словно стараясь сохранить спокойствие.
– Мне кажется, что вы не вполне осознаёте свое положение.
