История и фэнтези. По следам героев «Игры Престолов» - страница 43

Предположим, благородному семейству понадобилась гувернантка, что оно должно сделать? Куда писать? В средние века в Западной Европе, практически, каждое дворянское семейство было связано с каким-либо монастырём: обычно или на их землях, или поблизости от них имелся, как минимум один монастырь, а могло быть и больше. И если европейским дворянам вдруг почему-то были нужны услуги именно монахини (в качестве гувернантки, сиделки, компаньонки), то настоятельнице монастыря писали и просили помочь, часто просьба о помощи сопровождалась щедрым пожертвованием в монастырскую казну. В реальном европейском средневековье такая необходимость возникала достаточно редко: средневековые семьи были очень разветвлены – кровными родственниками считались пятиюродные и шестиюродные (а то и более дальние) братья и сёстры. Чтобы не быть голословными скажем, что тюдоровские вельможи называли друг друга кузенами, хотя реальная степень родства могла быть пятиюродные братья и шестиюродный дядя и племянник. Королева Елизавета Тюдор всегда называла Роберта Деверё, 2-го графа Эссекса своим кузеном, также она называла и его отца – Уолтера Деверё, 1-го графа Эссекс: Уолтер приходился ей четвероюродным племянником по линии бабушки Елизаветы Вудвилль; Роберт, естественно, приходился ей четвероюродным внуком по отцу, но также и двоюродным внуком по матери, ибо мама Роберта Деверё, Леттиция Ноллис, была дочкой двоюродной сестры королевы по матери, Анне Болейн – всё это родство считалось и зналось. В ситуации, когда кровными считались даже очень дальние родственники, в аристократическом клане всегда имелась бедная благородная родственница, которую более богатые родственники могли содержать в обмен за услуги гувернантки, компаньонки или сиделки.

У Мартина, в его «реальном» средневековье эта сторона жизни опущена вообще – его могущественные семейства считаются родством внутри себя, со старыми королевскими династиями и с Таргариенами, рассмотрение разветвлённости же внутриклановых и межклановых родственных отношений опущена за редкими исключениями. Счёт родством у героев Мартина присутствует только в вопросах кровной мести, когда, например, Блэквуды и Бракены столетиями убивают друг друга. На все остальные стороны жизни родственные связи, почему-то, особо не влияют.

В мире «Песни» миролюбивые септоны и мейстры должны воспитывать профессиональных военных, а целомудренные и безбрачные септы – будущих матерей семейства и светских львиц. Как они это могут сделать? Вероятно, не слишком хорошо. К. Ларрингтон не замечает, что противоречит своей теории, описывая воспитание септами благородных девочек, когда пишет: «Вера не ассоциируется с обучением, с необходимыми умениями чтения и письма. Сохранение знаний и обучению следующего поколения – прерогатива мейстров».[119] Ну, что же манеры они могут привить, может быть, если сами ими владеют, могут научить вышивать, но не более того. Пожалуй, работа над вышивками знатных девочек – один из немногих реальных аспектов образования дворянок, который Мартин отразил достаточно верно.[120] Хотя необходимо отметить, что и здесь наблюдаются некоторые неточности: обычно если дамы работали над вышивками или ткали, то они одновременно или слушали музыку, или внимали чтению религиозных и высокоморальных книг. У Мартина дамы откровенно сплетничают, а это грешно.