История Петербурга в преданиях и легендах - страница 69

Памятник Петру I (ск. К. Растрелли)

Дмитрий Толстой, современный потомок того самого услужливого Петра Андреевича Толстого, обманом доставившего царевича Алексея в Петербург, рассказывает семейное предание о том, что, умирая мучительной смертью, царевич Алексей проклял обманувшего его Петра Андреевича и весь род его до двадцать второго колена. Проклятие царевича сбылось. В 1729 году, сосланный в Соловецкий монастырь, в каменном мешке – узкой келье, вырубленной в монастырской стене, Пётр Андреевич скончался восьмидесяти лет от роду. Говорят, проклятие роду Толстых сказалось в том, что время от времени, примерно раза два в столетие, рождается слабоумный или совершенно аморальный Толстой, как, например, известный своими похождениями Фёдор Толстой, прозванный Американцем. Следствием этого проклятия Толстые считают и то, что именно Петербург стал «колыбелью революции», и страшные девятьсот дней блокады, пережитые Ленинградом в XX веке. Алексей, умирая, будто бы вслед за матерью повторил то страшное пророчество: «Петербургу быть пусту!».

И всё-таки, несмотря на проклятия, пророчества и предсказания гибели, к концу царствования Петра I город простирался на огромной территории от Сампсониевского собора на севере до Ульянки на юго-западе и от Александро-Невского монастыря на востоке до Адмиралтейства и набережной Васильевского острова на западе. Практически, пользуясь сегодня привычным фразеологизмом «старый город», мы говорим о петровском Петербурге. И говорим о нем как о памятнике его основателю.

Памятников в нашем понимании этого слова в допетровской Руси не было. Значительные события в истории государства увековечивались возведением церквей в память святых, в дни поминовения которых эти события происходили. Либо там, где эти события случались, либо в других местах. Появление первого в России скульптурного памятника связано с именем Петра. Существует предание, что он лично заказал скульптору Бартоломео Карло Растрелли, отцу знаменитого архитектора, собственный конный монумент для установки на месте великой Полтавской битвы. И действительно, Растрелли над таким памятником работал и даже использовал гипсовую маску, снятую с лица живого Петра, но закончил памятник уже после смерти императора. Пытаясь придать памятнику символический характер, Растрелли будто бы обул правую ногу Петрова коня в нечто, похожее на сапог. Это, по мнению скульптора, должно было символизировать твёрдость и устойчивость монаршей власти на русской земле. Не забудем, что памятник предназначался для установки на месте Полтавской битвы.

Судьба памятника определилась не сразу. От первоначального места установки после смерти Петра отказались. В Петербурге его собирались установить на предполагаемой площади перед зданием Двенадцати коллегий. Но и этот замысел реализован не был. Через много лет, подаренный зачем-то Екатериной II графу Орлову, он долгое время хранился в специально для него сооруженном сарае перед строившимся в то время Мраморным дворцом. И только в 1800 году император Павел I установил его перед Михайловским замком. Но это уже другая история.

Сразу после смерти Петра тот же Растрелли вылепил и жутковатую «восковую персону», или, как тогда говорили, «автомат Петра» с натуральными, Петровыми, волосами и в его собственной одежде. Первоначально «восковая персона» хранилась в Кунсткамере, и этот Пётр ещё долго наводил страх на своих бывших «птенцов». Вот как изобразил Ю. Тынянов встречу генерал-прокурора Павла Ягужинского с чучелом императора.