– Букет из цветов и конфет. Не пропадать же добру, пусть лучше брюхо лопнет.
– Маша, вас этому в саду учат?
– Нет, сама допёрла.
– Маша! Простите, глупенькая она ещё, – сказал бугай.
– Как сказать. Меня Марь Иванна зовут, как нашу воспитательницу. Можно Маша.
И она подала ручку.
– Елисей.
Бугай встал на колено и поцеловал ей ручку.
– Лилия.
– Эка, молодежь пошла. Кто так ручку подает! Как плеть. Надо как положено.
Лилия вспыхнула, толкнула Машу, и она красиво, как учила Марь Иванна – подала руку.
Елисей поцеловал руку Лилии.
И опять время остановилось или замедлилось. Так долго и сладко длился поцелуй. Это Марь Иванна остановила время, чтоб придумать, как с пользой распорядиться таким красивым и вкусным букетом.
Поэтому она и не спешила запускать время. Пусть целует пока ручку, а там посмотрим.
Но ничего путного, что делать с таким богатством, она придумать не могла и решила: время – свет, нет времени – тьма. Свое она не упустит. Немножко сладкого можно. И она запустила время. Но оно было уже каким-то другим, что-то появилось. Что? Даже Марь Иванна не знала. Но что-то хорошее.
Они стали предлагать прохожим взять из букета цветок или конфетку.
И все улыбались, потому что хорошо было.
– Лёг – встал. Лёг – встал. Лёг – встал. Лёг и не встал.
– Почему? – спросила Лилия.
– Помер и закопали. Вот так и живет человек, – говорит Маша.
– Какое глубокое замечание. Надо записать, а ручки нет – я запомню. А когда же жить? – спросила Лилия.
– Какая ты! Между «встал и лёг», ёжику понятно, – говорит Маша.
Лилия обняла сестрёнку.
– Замуж тебе пора девка, – сказала Маша.
– Зачем?
– Чтоб не заморачивалась о жизни. Вон ты как на Елисея глядела. Я так думаю, – сказала Маша.
– Ну, если ты так думаешь, – сказала Лилия.
– Он тебе горшок будет приносить с ромашками.
– Почему с ромашками-то?
– Ну, как… красиво, луга напоминает.
На лугу, на лугу
Пасутся ко…
– Козявки.
– Нет, нет!
– Кисы?
– Нет. Коровы! И пейте дети молоко – будете здоровы!
– Не, не, не, не … не выходи замуж, – сказала Маша.
– Почему?
– А я как?
– Нечего не изменится.
– Ага, как я тебя видеть буду за мужем?
– Верно, тогда не выйду.
– Вот, когда я вырасту, высокой стану, тогда пожалуйста. Я тебя всё равно за мужем буду видеть.
– Договорились?
– Договорились. Это наша тайна. Тайну надо закрепить.
– Чем?
– Ну как чем? Мороженым.
– Тебе нельзя.
– А мы понемножку и никому не скажем. Это же тайна – тогда льзя.
– Ты из меня всю кровь выпьешь, – сказала Лилия.
– Не боись, я понемножечку буду.
– Кровь?
– Мороженое, с него не потолстеешь.
– Зато заболеешь.
– Пошли, – сказала Лилия.
«Плохая я сестренка», – подумала Лилия.
Лилия разделась и шмыгнула под одеяло. Там кто-то лежал горячий.
– А почему так поздно? – спросила Маша.
– Ты что здесь делаешь?! – спросила Лилия.
– Тебя жду, – сказала Маша.
– Ты должна спать!
– А ты не должна приходить под утро, – сказала Маша.
– Первый раз в жизни.
– Лиха беда начало. Я же не могу без тебя заснуть, я волнуюсь, – сказала Маша.
– Маша, иди к себе.
– Так нечестно! Я ей тайно нагрела, а она гонит.
– Тебе рано вставать, – сказала Лилия.
– Я не встану. Вместе с тобой просыпать буду.
– А мама?
– Она посмотрит, что меня у тебя нет, и подумает, что ты уже отвела меня в сад.
– Маша!
– А потом… мне тебя жалко: ты ради меня должна рано вставать. Только явилась не запылилась и – вставай!
– Что ты говоришь такое?
– Надоел мне садик, надоела каша. С тобой лучше. Ты приходи каждый день под утро. Я в садик ходить не буду. А то я такая несчастная.
