Некоторые слова профессор Филлини уже где-то слышал…
«Скорбные элегии!» – вспомнил он, – «Не полагай, что, придя чужестранцем в город великий, будешь в народной толпе ты никому не знаком…» – звучало из уст старика.
Он был похож на бездомного, и, скорее всего, таковым и являлся. На нем были выбеленные от долгих лет штаны и тоненькая маечка, которая почти не в силах была скрывать его наготу.
Андре слишком спешил. Ему некогда было слушать этот одновременно прекрасный и чудовищный вопль плачущей души старика, который лился, затмевая одинокой болью жаркий суматошный день. На эмоции не было времени. Он вновь взглянул на часы. 12.05. Песня закончилась очень кстати. Он сунул руку в карман, достал бумажник и, даже не сосчитав, вложил внутрь своего пиджака несколько купюр. Старик сразу обратил на него внимание. Он с надеждой заглянул в узкие темные глаза, полные нежности и сочувствия. Андре подошел к старику, снял с себя пиджак и накинул его на плечи бездомного.
– Возьмите. Это хороший пиджак. Совсем новый. И еще… загляните в карман, может, что-то найдете.
Пиджак свалился с плеч старика. Он продолжал смотреть вслед незнакомца, даже когда тот исчез за домами, долго сидел, глядя на пиджак, затем поднял его, похлопал по карманам и, достав их содержимое, оцепенел. Старик сунул все обратно в карман, встал и тяжело поплелся сквозь ряды чужестранцев.
Пройдя через узкий двор, заросший плющом, Филлини вышел к дому Эцио Мартино. Сердце стало биться чаще, чем обычно и как-то не в такт…. Он подошел к двери, секунду подождал, собравшись с духом, и постучал. Спустя время он постучал снова, но никто так и не отворил. Приложив ухо к двери, но так ничего и не услышав, ему пришлось вернуться. Он шел той же дорогой и скоро оказался на рыночной площади, однако площадь уже была почти пуста. Под статуей ангела тоже никого не было.
– Куда все подевались? – спросил Андре одного из торговцев, который побоялся оставить товар и уйти со всеми.
– Там мужчина бросился вниз. Все так и хотят поглазеть. С ума сошли! – говорил темпераментный торговец, быстро собирая лавку. – Средь бела дня… где такое видано. И не нашел ведь другого места. Выбрал самое людное.
– Где это случилось?
– И вы туда же? Тоже хотите посмотреть на это? Вы наверно из Рима, да?..
Андре не стал развивать этот разговор и решил молча пойти дальше.
– Просто идите вперед, – сказал ему вслед мужчина. – Здесь только одна смотровая площадка.
За рыночной площадью, куда его направил торговец, справа от большого рекламного щита с надписью: «Танцуй и пой, моя Анджела» лесенкой вверх поднимались ветхие, уже, кажется, ставшие достоянием Средневековой истории, частные домики. К обвитым сорняками металлическим перилам по всей длине были привязаны короткие разноцветные свадебные ленточки.
Толпа словно разветвилась. Половина людей ушли по лестнице вниз, половина – вверх на смотровую площадку. Как сверху, так и снизу образовалась оживленная очередь. Андре решил спуститься вниз, обойдя весь поток. Он пошел по дороге, как вдруг из-за спины его послышался шум сирены скорой помощи. Сделав еще несколько шагов по небольшому искусственному оврагу, он увидел лежавшее на камнях тело. Он только теперь задал себе вопрос: «что я здесь делаю?..» В спину подул легкий ветер, от которого, ему стало холодно. Он развернулся и пошел обратно, надеясь, что Морено ждет его в том же месте или где-то поблизости.
