До леса ехали в молчании. Злата была странно притихшей. Я
думала, как бы нарушить затянувшееся безмолвие, но общих тем у нас со Златой не
наскреблось бы и на четверть часа разговора. Мы никогда не проводили наедине
много времени, настолько разными были. Злате быстро становилось со мной скучно,
а у меня не хватало терпения выслушивать сплетни обо всех соседях в округе и
делать при этом заинтересованный вид.
Вскоре мы были на месте. Небольшой хвойный лес раскинулся
к северу от Аствира, и я частенько ездила сюда осенью за грибами и
можжевельником.
— Так что тебе здесь понадобилось? — спросила Злата,
осматриваясь со смесью страха и любопытства.
— Сосновая хвоя.
— И зачем?
— Я сделаю из нее настой, который весьма полезен при
простуде. Но ты можешь подождать меня около двуколки. — Я распрягла Ириса и
пустила его щипать траву.
— Лучше пойду с тобой.
— Как хочешь, — с сомнением протянула я, вешая пустую
корзинку на сгиб локтя. — Оставь хотя бы припасы, мы же вернемся.
— А вдруг их кто-то возьмет?
— Скорее уж прельстятся Ирисом, а не пирожками нашей
кухарки, — улыбнулась я, но Злата лишь крепче прижала к себе плетенку.
— Мы не заблудимся? — спросила она, стоило нам только
двинуться по извилистой тропке. — Ты точно знаешь дорогу?
— Я часто здесь бываю, не переживай.
— Да ведь деревья и не отличишь одно от другого!
— Неправда. Видишь, в ветвях вот этой сосны, — я указала
на дерево слева, — свила себе гнездо сойка, в дупле той, — взмахнула рукой чуть
дальше, — устроилась белка, а подножие ели справа погрыз заяц.
— Откуда ты это знаешь?
— Никакого секрета нет — всего лишь наблюдательность. — Я
подняла с земли свежую сосновую веточку и устроила ее в корзине.
Вдалеке что-то хрустнуло. Звук звонко разнесся посреди
притихшего леса. Дождь определенно будет. Нужно поторопиться.
— Что это?! — всполошилась Злата.
— Возможно, звери.
— Звери?!
— Мы ведь в лесу. Не волнуйся, — постаралась успокоить я
сестру, — в глубь мы заходить не станем.
— Х-хорошо.
Как я и ожидала, Злата устала через две четверти часа. И
то больше от переживаний, ведь за каждым кустом ей мерещился то волк, то
медведь. Не заполнив и половины корзинки, я решила сжалиться над сестрой.
Правда, дала себе зарок на будущее не брать ее в лес. Знала ведь, что так и
будет, но чувство вины за вчерашнее когтило сердце.
Мы устроились на поваленном стволе дерева, чтобы сестра
смогла отдохнуть перед обратной дорогой. Выяснилось, что она меня не послушала,
и не надела удобные башмачки, как я ей советовала, а осталась в своих туфлях,
которые, хоть и были хороши, но быстро натерли ей ноги.
Сюда, в этот зеленый уголок, не долетало ни дуновения,
воздух сгустился, и, будь я одна, не медля пустилась бы в обратный путь, но
видела, что Злата хочет поговорить. Сестра, не переставая оглядываться из-за
малейшего шороха, извлекла на свет из своей плетенки небольшую глиняную
посудину с молоком. Вынув пробку, протянула мне. Я с удовольствием сделала
глоток. По шее поползли мурашки.
— Держи, — Злата передала мне пирожок, — ты ведь любишь с
яблоками.
— Спасибо.
— А мне кухарка напекла с вишней. Яблоки — это так
скучно.
Пироги оказались свежими и вкусными, вот только с сахаром
кухарка явно переусердствовала, что было на нее не похоже.
Ели в молчании. Я чувствовала, что не стоит торопить
Злату, она заговорит, когда будет готова. Так и случилось.
