— Подумать только! Прямо под этой самой крышей! Втайне от
меня и за спиной у Златы! Какое бесстыдство! Нет, Светлейший, я этого не
вынесу! — Мачеха металась по гостиной, и я всерьез начала опасаться, как бы она
не уронила один из высоких подсвечников и не устроила пожар. — Что сказал бы
твой отец!
— А он здесь при чем?
— Не притворяйся, что не понимаешь! Ты же знала — Злата
собирается за Видана замуж! Она не раз об этом говорила, но родственные чувства
для тебя — пустой звук! Неблагодарная девчонка!
— Прекратите голосить и объясните же, наконец, что
происходит! — вспылила я.
Поток непонятных обвинений прервался, и мачеха замерла. Прищурившись,
смерила меня ненавидящим взглядом.
— Так тебе объяснить? — протянула ехидно. — Ты и правда ни о чем не подозреваешь?
— Не имею ни малейшего представления, чем могла заслужить
подобное отношение!
— Видан просил руки. Но не Златы. А твоей.
— Моей?.. — растерялась я.
— Наша целительница, — второе слово мачеха произнесла
насмешливо, — и не подозревала, сколь глубокие чувства вызвала в том, в кого давно
влюблена ее сестра. Скажешь, что не знала о питаемых Виданом надеждах?
— Мне ничего о них неизвестно, — мотнула я головой. — Он
никогда не упоминал ни о чем подобном.
— Если бы ты оторвалась от своих бесполезных трав и толпы
бедняков, осаждающих наш порог, — мачеха махнула рукой на темное окно, —
заметила бы!
— Вы не можете винить меня в том, о чем я не имела ни
малейшего представления. Я говорила Злате не единожды и повторю вам: я не желаю
вступать в брак.
— Но было время, когда ты рассуждала иначе, — напомнила
она, однако я решила не поддаваться и лишь упрямо повторила:
— Мое призвание не в супружеской спальне и не в детской.
Мачеха поджала губы.
— Ах да, ты ведь мечтаешь пустить наследство моего
супруга по ветру, на свои прихоти! На це-ли-тель-ство, — с презрением процедила
она, — Светлейший нас всех сохрани!
— Отец еще жив! — выкрикнула я, взбешенная сверх меры. —
Он излечится! И не смейте говорить о нем так, словно… словно… он уже… — голос
сорвался.
— Видят боги, я больше всех желаю, чтобы Велимир снова
стал таким, как прежде.
— Вы странно это показываете.
— Но жизнь сурова, — словно не слыша, продолжала мачеха. —
Пора бы тебе понять это, Мияна.
— Что вы имеете в виду? Если от моего имени вы ответили
согласием на предложение Видана, можете его отозвать. Я не выйду замуж. Ни за
Видана, ни за кого-то другого.
— Нет. Согласия Видан не получил. Ты не достойна войти в столь
почтенное семейство. И не достойна такого супруга.
— Тогда о чем этот спор?
Мачеха подошла ближе, и я вскинула голову, подначивая ее осмелиться
ударить меня еще раз. Но на уме у госпожи Эриссы было иное. Светлые глаза
скользили по моему лицу, словно ища в нем что-то.
— Ты так похожа на свою мать, — поморщилась она, покачав
головой.
— Для меня это лучшая похвала.
— Не сомневаюсь. — Мачеха отошла и устало опустилась в
кресло. — Ступай. Видеть тебя не могу. И позови Злату.
Я вылетела из гостиной. Сестра стояла у дверей.
Подслушивала, известное дело. Глаза ее были полны слез.
— Злата…
— Как ты могла! — выдавила она и юркнула в гостиную.
Я вздохнула, но не последовала за сестрой. Родная мать
утешит ее куда лучше.
Больше не тратя времени, быстрым шагом я прошла к себе в
спальню, сняла серьги и браслеты, переоделась в простое платье, волосы заплела
в косу и перехватила фиалковой лентой, сменила перчатки на те, что попроще. В
комнате с травами собрала лекарскую сумку, у выхода из дома набросила на плечи
плащ и подхватила масляную лампу.
