Таксист довозит меня до нужного места и уезжает, все же попросив напоследок автограф. Я расписываюсь на старом чеке, а затем, когда остаюсь одна, осматриваюсь: знакомая арка, вся исписанная похабными словами, разросшаяся яблоня, новая скамейка. Места знакомые и вместе с тем как будто чужие. На подъездной двери нет кода, и я беспрепятственно попадаю в нужный подъезд, поднимаюсь пешком до третьего этажа и с трепетом нажимаю на кнопку звонка.
За старой деревянной дверью раздается тяжелая дрель. Я жму и жму, отчаянно молясь, чтобы хозяйка квартиры была дома – и бог наконец-то слышит мои молитвы.
– Да иду я, иду… Вика, ты? Какими судьбами?..
Я делаю шаг, переступая порог, аккуратно закрываю за собой дверь – и сползаю по ней на пол.
– Вик, господи, что с тобой? Ты меня пугаешь…
Таня, Юля и я – неразлучная троица все годы универской учебы. Мы всегда были вместе – вместе ходили на занятия, вместе жили, вместе тусили, вместе делились мечтами и планами на будущее. А потом я встретила Демида – и пропала. Подруги оказались побоку, я встречалась с ними все реже и реже, а после выпуска мы и вовсе почти потеряли друг друга из виду. И вот по иронии судьбы, я в один и тот же день вижу их обеих – и теряю Демида.
Я смеюсь. Ситуация кажется мне чертовски смешной. Я пытаюсь поделиться ею с обеспокоенной Юлей, но не могу выдавить из себя ни одного членораздельного слова. Вместо этого из моего горла вырывается лишь истерический смех, а потом я прихожу в себя и понимаю, что рыдаю, уткнувшись головой в Юлино плечо, а она тихонько гладит меня по спине и что-то успокаивающе говорит.
– Прости, – хрипло говорю я, – мы с тобой не виделись года три, а стоило нам, наконец, встретиться, как я чуть не затопила слезами твоих соседей снизу.
– Подо мной живет такой красавчик, что я вовсе не против топить его хоть каждый день, – отзывается подружка.
Я хмыкаю и отстраняюсь. Юля помогает мне подняться – мы все еще сидим в коридоре, устроившись прямо на ее кроссовках, – и указывает мне рукой в сторону ванной.
– Я пока поставлю чайник и поищу тебе что-нибудь переодеться, – говорит она, – а ты пока можешь умыться.
Только сейчас я понимаю, что я все еще в роскошном платье, в котором была на приеме, но сейчас, после такси и обметания полов оно больше похоже на мятую тряпку. Я снимаю его и безжалостно кидаю в угол ванной. Эта вещь мне больше ни к чему. Контрастный душ помогает мне чуть привести нервы в порядок. На вешалке я нахожу теплый махровый халат, завернувшись в который чувствую себя гораздо лучше.
Из кухни доносятся приятные, такие знакомые запахи, которые моментально возвращают меня в годы моей юности, и на мгновение мне кажется, что мне все еще двадцать и впереди вся жизнь.
– Макароны по-флотски! – торжественно объявляет Юля, ставя на стол сковороду. – И салат с огурцами и помидорами! Налетай!
Я хмыкаю и беру вилку. Мне не хочется есть, но мне нужны силы, а для этого необходимо хорошо питаться.
– Ты хочешь это обсудить? – осторожно спрашивает меня Юля после того, как сковорода пустеет, и мы приступаем к чаю.
6. 6
Я делаю глубокий вдох.
– Я сегодня видела Таню, – захожу я издалека.
Юля морщится.
– Что такое? – ее реакция меня удивляет.
– Да ничего, – она пожимает плечами.
– Вы с ней… давно виделись в последний раз? – спрашиваю ее.
Она хмыкает.
– На выпуске.
Я удивленно на нее смотрю:
– И больше не встречались?
