Благо сын был ещё слишком мал, чтобы почувствовать сгустившуюся атмосферу. И подчёркнутую холодность мужа. И моё нервное состояние, которое я безо всякой надежды на успех пыталась скрыть.
— Хорошо, — шепнула я и отправилась наверх, принять душ и переодеться.
В гостевой спальне, где я спала со вчерашней ночи, включила только ночник, и взгляд невольно наткнулся на лежавший на столе у окна ноут.
Ноут с «чатом раздора».
Мне до сих пор до конца не верилось в то, что Марат решился его прочитать.
Впрочем, «решился» — это вообще не про него. Муж не колебался, не тратил драгоценное время на долгие обдумывания, взвешивания и просчитывания вариантов.
Действие — вот его кредо. Он умел оперативно оценить ситуацию и действовать на основе полученных выводов. А потом — ориентироваться на результаты этих действий.
Но ведь в личной жизни не всё должно быть именно так, как ты привык вести дела в бизнесе.
Личная жизнь — это эмоции и чувства. Чувства близких людей, которые тоже нужно учитывать!
Я подняла крышку ноутбука. Экран засветился, уставившись на меня окошком для введения пароля.
Прежде я и не подумала бы его применять. А теперь это, наверное, и бесполезно. Но я всё равно его зачем-то поставила. Как символ возникшего между нами недоверия.
Ни в какой, даже самой сумасшедшей и мрачной фантазии я и предположить не могла, что этот чёртов чат может стать… чем? Причиной или всего лишь последней каплей?..
Стащив с себя верхнюю одежду и сложив её в корзину для стирки, я отправилась в душевую. Закрыв прозрачную створку кабинки, повернула ручку крана. Медленно выдохнув, подставила лицо и тело под тёплые струи воды.
Всё происходящее казалось дурным сном — безобразно вывернутой наизнанку правдой.
Я ничего такого не писала в своих сообщениях. Ничего, что могло настолько ранить Марата.
И уж тем более ничего, что могло привести к его срыву и внезапному дикому желанию мне изменить.
Но об этом нам ещё предстояло поговорить.
Потому что дело не в чате как таковом. Дело в том, как всё изменилось после рождения сына.
А выплеснутые в сообщениях глупые, сумбурные мысли — только предлог. Несостоятельное оправдание.
Не представляю, как я могла бы простить ему то, что он сделал, даже не попытавшись сначала вывести меня на разговор об этой чёртовой переписке.
И пусть бы поначалу из этого разговора никакой конструктивной беседы не получилось бы. Пусть бы она завершилась скандалом. Но мы хоть попытались бы как-то всё это обсудить вместо вот такой откровенно предательской мести. Или… или чем это было?
В груди защемило с новой силой. А что если та девица… что если это и не месть как таковая? Что если у Марата к ней чувства?..
Я зажмуриваюсь, пытаясь отогнать от себя вынимающие душу сцены…
Пусть с неимоверным усилием, но мне это всё-таки удаётся.
Перед глазами снова встаёт идиллическая картина — муж играет с маленьким сыном. Не потому что это обязанность или долг, а потому что это естественная потребность и разделённая радость.
И я собираюсь с этим покончить.
Как я могу их разлучить?.. Стоило только взглянуть на сияющее лицо Сашки в обрамлении светлых кудряшек, на улыбающегося мужа… Как же весь его вид разительно контрастировал с тем, как он выглядел вчера. Будто это были два совершенно разных человека.
И обоих я собиралась сделать одинаково чужими для меня и для сына.
Просто потому что от шквала захлестнувших эмоций никакой альтернативы разводу просто не видела.
