Как стать британцем - страница 17

«Какая трогательная забота после его многочасовых и изощрённых издевательств!» – раздражённо подумал он.

Тот закончил допрос, снял телефонную трубку и куда-то позвонил. А через минуту в кабинет вошёл охранник и отвёл Малышева в медпункт, который находился на территории первого лагеря.

Сухощавый доктор с небритым лицом приветливо улыбнулся и спросил:

– На что жалуетесь?

– На головную боль.

– Откройте рот, – велел он, и, посмотрев на зубы, коротко бросил: – Всё ясно.

«Не бывший ли он коновал? – подозрительно покосился Малышев. – А может, англичане приравнивают эмигрантов к категории скотины, поэтому таким примитивным способом и болезни определяют?»

Доктор достал из стеклянного шкафчика лекарство – полметровую ленту с таблетками, и протянул Малышеву.

– Не волнуйтесь, теперь всё будет хорошо, – успокаивающе похлопал он его по плечу и выпроводил за дверь.

Вернувшись к себе, Малышев попросил у охранника стакан, сходил в умывальник за водой и вынул из кармана таблетки. Но вдруг вспомнил, что о способе применения и дозах доктор не сказал ни слова. Растерянно вертя их в руках, он стал изучать надписи на упаковке, но нужной так и не нашёл.

«Ясно, что таким как я он даёт самые дешёвые и малоэффективные, а поэтому чем больше тем лучше», – решил он, и принял сразу две. Затем прилёг на кровать и стал ждать если уж не быстрого, то хотя бы более или менее заметного излечения от головной боли. И вскоре дождался, но… совсем не того результата, на который так рассчитывал.

В животе неожиданно забурлило с такой силой, словно там готовился и к извержению вулкан.

«И что это он мне за отраву подсунул?.. – досадливо поморщился Малышев. – Хм, похоже на слабительное… Ну, гад! Это так в Англии головную боль лечат?!»

– Го-ой! Го-о, – вдруг вырвался у него то ли смех, то ли стон.

Он мгновенно вскочил с кровати и, придерживая живот обеими руками, рысью бросился в туалет.

Вернувшись с покраснелым и взмокшим от натуги лицом, он обессилено плюхнулся спиной на кровать. Закатив глаза кверху, словно умирающий, стал шумно стонать и отдуваться.

Но отдохнуть ему и на этот раз не удалось: спустя всего лишь минуту неприятные звуки в животе возобновились, и пришлось снова поспешно вскакивать и бежать.

– Скотина! – взбешённо ворчал он на доктора, через некоторое время выходя из туалетной комнаты. – Увидел, что я русский, и решил поиздеваться! И, конечно же, дураку понятно, что здесь не обошлось без участия представителя Хоум – Офиса, который ему явно позвонил! Этому извергу было недостаточно, что мучил меня своими дурацкими вопросами несколько часов подряд, так ещё и решил втихаря подлянку сделать! И ведь пожаловаться некому – не в России… – удручённо вздохнул он.

Вдруг он умолк и, словно не доверяя появившемуся в голове ощущению лёгкости, начал её ощупывать. Оказалось, что пока он носился по своим тяжёлым делам, боль незаметно исчезла…

«Хм, неужели я слабительным головную боль излечил?.. – изумился он, заметно оживляясь. – Не может этого быть, просто бред какой-то… Ух, эти английские штучки, они меня когда-нибудь точно доконают!»

На следующий день, сразу после завтрака, к нему подошёл охранник и снова повёл в медпункт.

– Как ваша голова? – с хитрой улыбкой спросил доктор.

– Я уже здоров, здоров! – стал его горячо убеждать Малышев. – И не вызывайте меня больше, потому что от головной боли не осталось и следа!