Как Ваня Осинкин доброе дело делал - страница 6

К парторгу с комсоргом, заменяющим фотографии, подошел директор дома культуры Гена.

Фамилию и отчество Гены, к сожалению, за давностью лет теперь уже не вспомнить. Но думаю, он не обидится, и не покажется ему такое обращение фамильярностью, ибо был он тогда довольно молод, и по отчеству его называли разве что только дети, приходящие в его заведение на различные творческие кружки, кукольные спектакли или торжественные собрания. Во время собраний директор Гена, бывало, играл на аккордеоне. А иногда, по просьбе детей, изображал на своем инструменте орган. И воспринимался в такие моменты Генин аккордеон как необыкновенное чудо.

Подойдя к стенду, Гена поздоровался.

– Привет Гена, – отозвался комсорг.

– Ну, что, Гена? – спросил вместо приветствия парторг.

– Все в порядке, – сообщил директор дома культуры, – “Невские зори”. К вечеру будут. С ударником и электрогитарами.

“Невскими зорями” называлась фирма, располагавшаяся на Владимирском проспекте в Ленинграде. Занималась обслуживанием праздничных вечеров и торжественных встреч. Одной из услуг предоставляемых фирмой являлось направление на праздник к заказчику вокально-инструментального ансамбля для исполнения, как отмечалось в смете, патриотических и застольных песен.

– С электрогитарами? – переспросил парторг, и услышав утвердительный ответ, сообщил, что если все пройдет хорошо, то возможно, директору дома культуры, так же стоит подумать о цветастом галстуке и дежурной рубашке отрадненского фотографа.

– Я уж лучше в своем, – чуть улыбнувшись, ответил директор.

Со стороны палисадника, к обновленному стенду, тяжело дыша стремительно направлялся начальник жилищно-эксплуатационного отдела. Поравнявшись с директором дома культуры, не произнеся ни слова, начальник ЖЭО принялся внимательно всматриваться в его молодые тщательно выбритые щеки. Не найдя в щеках директора чего-то ему необходимого, начальник ЖЭО перекинул свой глаз на комсорга. Затем, так же ничего не сказав – на парторга. И тут брови его и губы осенила улыбка.

– Здрасте, – поздоровался, в лице парторга, со всеми присутствующими начальник ЖЭО, – Я, вот что придумал. Надо бы цветы. Цветы надо. В теплице, дам команду, нарвут. Вручим лучшему рабочему.

По предложенному вопросу развернулось обсуждение. Парторг согласился, что предложение довольно дельное. Комсорг заметил, что лучший рабочий не определен, ибо вопроса о таком определении не поднималось. Директор клуба вспомнил, что цветы желательно дарить женщинам. Парторг принял к сведению и то и другое, в связи с чем обсуждение пошло в направлении определения лучшего рабочего завода женского пола по происхождению. Пока продолжалось обсуждение, зачинщик его увлеченно рассматривал обновленный стенд. Найдя среди прочих фотографию с собственным изображением начальник ЖЭО удовлетворенно произнес:

– Ну, ну…

Неизвестно, насколько бы затянулось обсуждение, если бы начальник ЖЭО не встретился взглядом с изображенной на фото пышногрудой, улыбчивой рабочей силикатного цеха Поляковой Тоней.

– Она, – ткнув пальцем в фотографию, решительно заявил Федор Ифанович.

Спорить с начальником ЖЕО не желал ни кто, даже парторг. Тем более, что для спора необходимы аргументы, коих на данный момент ни у парторга, ни у комсорга не было. Да и сам выбор, можно сказать, оказался довольно удачным. Кого ж еще, как не представительницу главного на заводе цеха, признавать лучшей работницей? К тому же из всех, красующихся на стенде, силикатчиков она единственная являлась представительницей того пола, которому, по мнению директора дома культуры, дарить цветы более предпочтительно. Парторг по предложенной кандидатуре высказал свое одобрение, после чего для её утверждения ни согласия комсорга, ни воздержания директора дома культуры не требовалось.