– Я весь ваш, – полушёпотом томно выдохнул Данил, поднял руку, давая доступ к боку, который пестрил синяками.
Гордеева нахмурилась так, словно ей в автобусе на новые туфли наступили. Быстро выдавила мазь на пальцы и безжалостно шлёпнула ими прямо по наливающейся кровью гематоме.
– Ой-ой-ой! Подождите! Ух, больно-то как! – тут же растеряв всю самцовость, заверещал Данил. Отстранился, прижал руку к боку и состряпал страдальческое выражение лица.
– Сидите ровно, – отчеканила Наталья. Женщине стало стыдно за свою реакцию на близость горячего тела, за то, что принятое решение держаться от соседа подальше трещало по швам, за то, что эта её непозволительная слабость была для парня видна, как на ладони. Хотелось уже поскорее закончить и выпроводить гостя.
– Извините, – виновато улыбнулся Котов и снова поднял руку, но уже менее уверенно.
Гордеева, скрипя зубами, постаралась успокоиться – аккуратно приложила пальцы к обжигающей коже соседа и начала её мазать.
Данил постепенно расслабился и уставился в лицо Натальи, та, конечно же, заметила это, но упорно прятала взгляд. Просто продолжала мазать, искренне желая поскорее закончить начатое.
Закончив с одной стороны, Гордеева пересела и начала обрабатывать другой бок. Несколько секунд они сидели молча, но потом Котов не выдержал и заговорил.
– Вы очень напоминаете мне маму.
Наталья недоверчиво посмотрела на него. Ведь, во-первых, они едва знакомы, а люди на первых порах обычно не склонны к излишней откровенности. А во-вторых: ну и что?
– Она умерла в вашем возрасте, – добавил парень и с грустью улыбнулся.
Наталья замерла растерявшись.
– Соболезную.
– Угу… Мне было десять, когда я попал в детдом, – продолжил Данил. – Так там до совершеннолетия и проторчал…
Гордеева молчала, не зная, что сказать. Она к таким разговорам по душам не привыкла, особенно с посторонними людьми. Это было как минимум странно.
– Мы с ней жили в частном доме, поэтому у меня и была мечта купить себе дом. И я это сделал, – Котов широко улыбнулся, сияя глазами. Глазом – правым – второй уже не открывался.
– Вы молодец.
– Спасибо. Расскажите что-нибудь о себе.
– А… Нет. Извините, – выдохнула Наталья и отвела взгляд в сторону.
– Почему? – растерялся Данил, ожидая взаимной откровенности.
– Потому что мы едва знакомы, и вы абсолютно посторонний для меня человек, – ответила Гордеева.
– А вот с этим я не согласен, – возразил Котов, – Мы соседи. Вы уже видели меня голым. Мы пере… Ладно. И вы лечите меня. И я рассказал вам о себе. И…
– Хватит. Это дела не меняет, – отрезала Гордеева и встала. Скрестила руки на груди.
Котов встал вслед за ней и ломано улыбнулся.
– А, так, значит, я не в вашем вкусе?
– Что? – опешила Наталья, не веря собственным ушам.
– Вам более взрослые и солидные нравятся? – Данил отвёл расстроенный взгляд, – Я-то решил после того… что у меня есть шанс.
– Что вы несёте вообще? – отмерла Гордеева, краснея от раздражения и смущения. Перед ней стоял полуголый накачанный парень, но при этом говорил и вёл себя с абсолютной то ли наглостью, то ли детской непосредственностью.
Котов посмотрел на неё и умоляюще изогнул брови.
– Ну... Я говорю, что вы мне нравитесь, и я бы хотел с вами… – взгляд на автомате поплыл в сторону, ведь в голове вспыхнуло ясное и конкретное слово –трахаться, а оно категорически не подходило, – …встречаться.
Гордеева всё прочитала по мимике.
