Я встретил его, читая чужие блоги. В слабой надежде на то, что, если нет шансов найти что-нибудь чудесное под елкой, то хотя бы там удастся приобщиться к празднику. Ожидания мои не оправдались, а настроение лишь испортилось. Из хороших новостей у граждан только успехи на любовном фронте, либо – на работе. А все остальное…
После прочтения возникло устойчивое ощущение, что стране уже зачитали приговор и всех вот-вот потащат в кутузку.
Хотя это не так. Просто во всем виновата летняя жара в этом году. Кто от нее спрятался – уверился в том, что спасение только в бегстве, а кто не спрятался – что спасения не существует в принципе.
Эти мысли застряли в голове и стали всенародными.
Я сам большую часть жары пережил в Москве, но и сбежать – на неделю в деревню – тоже успел.
Что лишний раз подтверждает, как много верного было в оценках окружающего мира, которые раздавала прошлая эпоха. Все-таки интеллигенция – прослойка, и лучше о ней не скажешь. Вечно она ищет какой-то свой путь, а потом сбивает всех с толку. В результате все равно оказывается, что пути было только два. Так и я – не смог совершить летом простой и очевидный выбор, а теперь уверяю себя, что нахожусь в поисках какого-то особенного, третьего, пути.
Что же касается хороших новостей, то на рабочем фронте у меня так же, как на любовном, и – наоборот.
В саму же новогоднюю ночь я пил красное вино, ел красную икру, а в полвторого, увидев по телевизору Киркорова, понял, что смотреть в лицо действительности больше не могу – это выше моих сил, и пошел спать в надежде на то, что мое подсознание, может быть, сжалится надо мной и преподнесет во сне хоть какой-нибудь новогодний подарок.
(праздники, ХХI век)
В архиве моей бабушки сохранилось много писем 1920-х – 1930-х годов. Одна из любимейших подруг ее юности – Катя – погибла в 1944 году, попав под автомобиль. У Кати была дочка – Наташа, и меня всегда интересовала ее судьба. Дело в том, что в письмах подробнейшим образом описаны все перипетии, сопутствующие ее рождению. И как Катя не хотела рожать, как Наташу сначала назвали революционным именем – Труда, но восстали родители, как Катя ездила рожать в Киев. Да масса всего – не расскажешь. И биография одной женщины, кинорежиссера, удивительно подходила под всю эту историю. Кроме одной малости, – не совпадали года рождения. Лет пять через разных знакомых, близких к миру кино, я пытался выяснить – где здесь ошибка. Потому что все остальное подходило идеально.
И вдруг я узнаю, что эта женщина-кинорежиссер умерла несколько лет назад. И ни в Интернете, нигде – ни одного некролога. А следом мне сообщают, что она была замужем за известнейшим советским кинооператором, а их сын – тоже кинорежиссер, и имя его у всех на слуху.
Я в буквальном смысле встаю на голову. Через третьих лиц нахожу телефон одного актера. Он с неохотой, но берется помочь (кинорежиссер – мало доступен; тут еще была история – я с этим актером нос к носу столкнулся на улице в той точке Москвы, где я и был за всю жизнь раза два; и через несколько дней знакомые дают мне именно его телефон!).
И вот вечером звоню.
– Вы знаете, ваша бабушка – такая-то? У моей бабушки была любимая подруга, у нее была дочь – Наташа, возможно, это ваша мама? Но вот года рождения…
