Я сжала кулаки с такой силой, что ногти до боли впились в ладони, но осталась стоять недвижимо и слушать их разговор дальше
– Я так рада слышать об этом, – томно проговорила Маргарита. – Оставайтесь у нас ещё на ночь. Гостевая комната совершенно свободна. В ней есть большая кровать, на которой лежит семь свежих пуховых перин. Моя спальня рядом.
О, Всевышний, к чему она ведёт этот разговор?!
– Я бы рад, – ответил Шейн, – но мне нужно срочно возвращаться в Аралан. Служба не ждёт.
– Всегда восхищалась вами. Столь нелёгкий труд! Постоянно в пути, днём и ночью вы служите не только его величеству, но и всему народу, охраняя наш покой…
Тут я не выдержала. Какая откровенная ложь, неприкрытая лесть! Вернувшись в таверну, я решительно подошла к столу, у которого стояла, склонившись, Маргарита, и натянула такую же широкую улыбку, как и та, которой она одаривала Шейнара.
– Маргарита! – елейным голосом воскликнула я. – Какой приятный сюрприз! Ты уже познакомилась с моим женихом?
С этими словами я остановилась рядом с Шейном и демонстративно положила руки ему на плечи.
– Женихом? – озадаченно моргнула она и выпрямилась.
– Да, кстати, как твои дела, дорогая? Ты, наверное, давно уже вышла замуж и родила… сколько уже? Двоих, троих? Познакомишь с благоверным?
– Дэн Шейнар, – Маргарита переводила недоверчивый взгляд с меня на дракона и обратно. – Это правда? Лира – ваша невеста?
– О, я вижу, вы знакомы, – улыбнулся дракон и отложил в сторону газету. – Госпожа Лирель О’Шер любезно согласилась стать моей женой.
Маргарита отступила на шаг, словно не могла отвести от нас взгляда. А потом резко развернулась и пошла по залу в сторону глухой стены, да так уверенно, что мне казалось, она вот-вот врежется в неё. В последний момент она развернулась и пошла обратно в сторону нашего столика, а потом так быстро прошла мимо, чтобы скрыться на кухне, что меня обдало ветром.
Я тут же убрала руки, села напротив дракона и, склонившись над столом, зашептала:
– Простите меня, ваэ-дэн, что позволила себе такую вольность. Мне показалось, что она переходит некоторые границы светского поведения.
Дракон почему-то рассмеялся. Я сначала озадаченно выпрямилась, потом моргнула и нахмурилась. Шейн отсмеялся быстро и, затихнув, пояснил:
– Где Маргарита, и где светское поведение. Лирель, эти два понятия нисколько не совместимы между собой.
– Вам это показалось смешным? – сухо ответила я.
– Не ожидал увидеть с твоей стороны проявлений ревности. Разве наш брак не является фикцией?
И снова что-то неприятно сжалось внутри. Я молча взяла бутылку и наполнила свой бокал примерно на четверть. И чтобы скрыть своё смятение, тут же пригубила его.
Дракон не мешал мне наслаждаться тонким вкусом очень лёгкого вина, и я не выдержала его молчания. Спросила:
– Значит, трое суток вы провели в этой таверне, и ухаживала за вам Марго? Вела она себя при этом так же приятно вашему глазу и уху? Не понимаю, почему вообще рядом с вами сейчас нахожусь я, а не она.
Дракон снова посерьёзнел. Короткая вспышка веселья сменилась привычной холодностью.
– Не совсем понимаю, что ты хочешь услышать, Лирель, но если тебя волнует то, в каком тоне она со мной разговаривает, запомни одно. Маргарита, как и её отец, не способны сделать что-либо без дальнейшего плана. Я провёл рядом с ними достаточно много времени, чтобы понять: эта женщина сделает всё, чтобы выжать из меня не только руку и сердце, но и всё моё имущество и всю мою жизнь. И подобная “доброта” не стоит и выеденного яйца.
