Идёт слон по дороге к водопою. Встречается ему лев, звериный “царь”. Требует дани за воду, за воздух, за жизнь. Устал слон. Встал на хвост царя, прилепил его к земле на секунду и пошёл дальше. Своей дорогой. Своей жизнью. Со своей кровью того же цвета, что и льва…
***
“Храбрый”полицейский
Моя ночная смена заканчивается, как обычно, в 9 вечера. Теплый октябрь все еще наполняет удовольствием мою десятиминутную велосипедную поездку домой. Мой город не любит велосипедистов. В центре лишь несколько дорог имеют надлежащие велосипедные дорожки, которые неожиданно заканчиваются, и тогда ваша жизнь подвергается риску, так как вас легко может раздавить любая машина с водителем, который в отличие от вас защищен от вашего мягкого тела пластиком и металлом своего автомобиля.
Мой район обычно насыщен пешеходами, но не в этот вечер, погруженный в моросящий дождик. Осторожно и медленно я перемещаюсь с дороги на тротуар, следя за тем, чтобы на моем пути не было пешеходов. До моего дома – одна минута. В этот момент вижу двух полицейских, идущих в мою сторону. Один из них сворачивает направо, а другой буквально бросается на меня. Он хватается за мой велосипед и рявкает: “СЛЕЗАЙ С БАЙКА! СИЮ МИНУТУ!”
Я останавливаюсь и мягко говорю: “Почему вы кричите на меня?”
“ЧТО?!!!”, еще более рассерженно лает служитель мирных жителей. “ЧТО ТЫ СКАЗАЛА?”
Он передразнивает мой акцент.
“Я сказал: “СЛЕЗАЙ… С БАЙКА… СИЮ МИНУТУ!”
“На этой дороге нет велосипедной дорожки. В моей жизни было три происшествия на дороге. Я не хочу, чтобы меня покалечили снова или убили”.
“ЧТО ТЫ СКАЗАЛА ОПЯТЬ?”
Он краснеет и свирепеет, приближая свое лицо к моему.
Тогда мои глаза превращаются в острые льдинки, и металлическим шепотом, подчеркивая каждое слово, я произношу: “НИ-КОГДА… НЕ ГОВОРИ… ТАК… С ЖЕНЩИНАМИ!”
Внезапно страх вспыхивает в его глазах. Он отступает, разворачивается и уходит к своему напарнику.
Я иду рядом с моим велосипедом, катя его к дому. Мое тело дрожит от обиды. В течение нескольких лет моей жизни в Канаде я видела, как полицейские разговаривали на улицах с бродягами или пьяницами, и не могу вспомнить такого дикого отношения к невинному прохожему, которое я только что испытала.
Дома я описываю все, что случилось со мной в письменном виде, и отправляю жалобу в полицию города. Через два дня поступает ответ с извинениями. Меня вежливо просят описать внешний вид этого “храброго” полицейского и вспомнить номер на его значке. К сожалению, ничего, кроме его злого лица, не всплывает в моей памяти, но в своем ответе я подчеркиваю, что полицейские не имеют права запугивать граждан и обращаться с ними таким образом. Я спрашиваю высокопоставленных стражей порядка, равнозначна ли жизнь еще одного велосипедиста этому идиотскому правилу – не ездить на велосипедах по тротуарам в городе без надлежащих велосипедных дорожек, городе опасных дорог, где велосипедисты абсолютно не защищены? Я спрашиваю их, сколько пешеходов погибло после столкновений с велосипедистами и сколько велосипедистов погибло при столкновении с машинами? Должны ли идиотские правила продолжать править при растущем числе смертей велосипедистов в городе, или пешеходы и велосипедисты могут начать разумно пользоваться тротуарами, до того как власти создадут велосипедные дорожки по всему городу, где машинам не разрешено будет ездить и парковаться? Если велосипедистам не разрешается ездить по тротуарам, почему автомобилям разрешается ездить по велосипедным дорожкам?
